Четыре воздушных тарана бориса ковзана. «Невменяемый русский»: четыре воздушных тарана Бориса Ковзана Длительный период реабилитации

Таран как прием воздушного боя остается последним аргументом, к которому летчики прибегают в безвыходной ситуации. Остаться в живых после него удается не всем. Тем не менее, некоторые наши летчики прибегали к нему по нескольку раз.

Первый в мире таран

Первый в мире воздушный таран совершил автор «мертвой петли» штабс-капитан Петр Нестеров. Ему было 27 лет, и он, совершив в начала войны 28 боевых вылетов, считался опытным пилотом.
Нестеров давно считал, что вражеский аэроплан можно уничтожить, ударив по плоскостям колесами. Это было вынужденной мерой - в начале войны самолеты не оснащались пулеметами, и авиаторы летали на задание с пистолетами и карабинами.
8 сентября 1914 года в районе Львова Петр Нестеров протаранил тяжелый австрийский самолет под управлением Франца Малины и барона Фридриха фон Розенталя, который летал над русскими позициями, совершая разведку.
Нестеров на легком и быстром аэроплане «Моран» поднялся в воздух, догнал «Альбатрос» и протаранил его, нанеся удар сверху вниз в хвостовое оперение. Произошло это на глазах местных жителей.
Австрийский самолет потерпел крушение. При ударе Нестеров, который торопился взлететь и не пристегнулся ремнями безопасности, вылетел из кабины и разбился. По другой версии – Нестеров выбросился из разбитого самолета сам, в надежде уцелеть.

Первый таран Финской войны

Первый и единственный таран Советско-финской войны был совершен старшим лейтенантом Яковом Михиным, выпускником 2-й Борисоглебской военной авиационной школы летчиков имени Чкалова. Это произошло 29 февраля 1940 года после полудня. 24 советских самолета И-16 и И-15 атаковали финский аэродром Руоколахти.

Чтобы отразить атаку, с аэродрома в воздух поднялись 15 истребителей.
Завязался жестокий бой. Командир звена Яков Михин в лобовой атаке крылом самолета ударил по килю «Фоккера» знаменитого финского аса лейтенанта Тату Гуганантти. От удара киль отломился. «Фоккер» рухнул на землю, пилот погиб.
Яков Михин с обломанной плоскостью сумел дотянуть до аэродрома и благополучно посадил своего «ишачка». Надо сказать, что Михин прошел всю Великую Отечественную, а после продолжил служить в ВВС.

Первый таран Великой Отечественной

Считается, что первый таран Великой Отечественной был совершен 31-летним старшим лейтенантом Иваном Ивановым, который 22 июня 1941 года в 4:25 утра на И-16 (по другим данным – на И-153) над аэродромом Млынов близ Дубно протаранил бомбардировщик «Хейнкель», после чего оба самолета упали. Иванов погиб. За этот подвиг ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Его первенство оспаривают несколько летчиков: младший лейтенант Дмитрий Кокорев, который в районе Замбро протаранил «Мессершмитт» через 20 минут после подвига Иванова и остался жив.
22 июня в 5:15 младший лейтенант Леонид Бутерин погиб над Западной Украиной (Станислав), взяв на таран «Юнкерс-88».
Еще через 45 минут над Выгодой погиб неизвестный пилот на У-2, протаранив «Мессершмитт».
В 10 утра над Брестом протаранил «Мессер» и выжил лейтенант Петр Рябцев.
Некоторые пилоты прибегали к тарану по нескольку раз. Герой Советского Союза Борис Ковзан совершил 4 тарана: над Зарайском, над Торжком, над Лобницей и Старой Руссой.

Первый «огненный» таран

«Огненным» тараном называют прием, когда пилот направляет подбитый самолет на наземные цели. Все знают подвиг Николая Гастелло, который направил самолет на танковую колонну с цистернами горючего. Но первый «огненный» таран был совершен 22 июня 1941 года 27-летним старшим лейтенантом Петром Чиркиным из 62-го штурмового авиационного полка. Чиркин направил подбитый И-153 на колонну немецких танков, приближавшуюся к городу Стрый (Западная Украина).
Всего же за годы войны его подвиг повторили больше 300 человек.

Первый женский таран

Советская летчица Екатерина Зеленко стала единственной в мире женщиной, совершившей таран. За годы войны она успела совершить 40 боевых вылетов, участвовала в 12 воздушных боях. 12 сентября 1941 года совершила три вылета. Возвращаясь с задания в районе Ромны, была атакована немецкими «Ме-109». Сумела сбить один самолет, а когда закончился боезапас, протаранила самолет врага, уничтожив его. Сама погибла. Ей было 24 года. За подвиг Екатерина Зеленко была награждена орденом Ленина, а в 1990 году ей было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Первый таран реактивным самолетом

Уроженец Сталинграда капитан Геннадий Елисеев совершил свой таран на истребителе МиГ-21 28 ноября 1973 года. В этот день в воздушное пространство Советского Союза над Муганской долиной Азербайджана вторгся иранский «Фантом-II», который производил разведку по заданию США. Капитан Елисеев вылетел на перехват с аэродрома в Вазиани.
Ракеты «воздух-воздух» не дали нужного результата: «Фантом» выпустил тепловые ловушки. Чтобы выполнить приказ, Елисеев решился на таран и нанес крылом удар по хвостовому оперению «Фантома». Самолет потерпел крушение, его экипаж был задержан. МиГ Елисеева стал снижаться и врезался в гору. Геннадию Елисееву было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Экипаж разведывательного самолета – американского полковника и пилота-иранца через 16 дней выдали властям Ирана.

Первый таран транспортного самолета

18 июля 1981 года транспортный самолет аргентинской авиакомпании «Канадэр CL-44» нарушил границу СССР над территорией Армении. На борту самолета находился швейцарский экипаж. Перед заместителем эскадрильи летчиком Валентином Куляпиным была поставлена задача посадить нарушителей. На требования летчика швейцарцы не реагировали. Тогда поступил приказ сбить самолет. Дистанция между Су-15ТМ и «транспортником» была мала запуска ракет Р-98М. Нарушитель уходил в сторону границы. Тогда Куляпин решил идти на таран.
Со второй попытки он ударил фюзеляжем по стабилизатору «Канадэра», после чего благополучно катапультировался из поврежденного самолета, а «аргентинец» свалился в штопор и упал всего в двух километрах от границы, его экипаж погиб. Позже выяснилось, что самолет вез оружие.
За подвиг летчика наградили орденом Красной Звезды.

Борис Иванович Ковзан участвовал в войне с первого дня.

Во время Великой войны советские пилоты совершили более 600 воздушных таранов (точное их количество неизвестно, т. к. исследования продолжаются и в настоящее время, постепенно становятся известными новые подвиги сталинских соколов)

Осенью 1941 года в части люфтваффе был даже разослан циркуляр, который запрещал приближаться к советским самолётам ближе, чем на 100 метров во избежание воздушного тарана.

Надо отметить, что лётчики советских ВВС применяли таран на всех типах самолётов: истребителях, бомбардировщиках, штурмовиках и разведчиках.

Пожалуй, самый известный наземный таран - это подвиг, который совершил 26 июня 1941 года на ДБ-3ф (Ил-4, двухмоторный дальний бомбардировщик) экипаж капитана Николая Гастелло. Бомбардировщик был подбит огнём зенитной артиллерии противника и совершил т. н. «огненный таран», ударив по механизированной колонне врага.

Кроме того, нельзя сказать, что воздушный таран обязательно приводил к гибели лётчика.

Как показывает статистика, при совершении воздушного тарана гибло примерно 37% пилотов.

Остальные лётчики не только оставались живы, но даже сохраняли самолёт в более или менее боеспособном состоянии, так многие машины могли продолжать воздушный бой и совершали удачную посадку.

Есть примеры, когда лётчики совершали по два успешных тарана в одном воздушном бою.

Несколько десятков советских лётчиков совершили т. н. «двойные» тараны, это когда с первого раза самолёт врага сбить не удавалось и тогда приходилось добивать его вторым ударом.

Есть даже случай, когда лётчику-истребителю О. Кильговатову, чтобы уничтожить противника, пришлось совершить четыре таранных удара.

35 советских лётчиков совершили по два тарана, Н.В.Терёхин и А.С. Хлобыстов - по три.

А наш герой - единственный в мире лётчик, который совершил четыре воздушных тарана, причём трижды он возвращался на родной аэродром на своём самолёте.

В октябре 1941-го в глубинный Воловский район Тульской области перелетел 42-й истребительный авиаполк, ранее работавший по противнику из Ельца.

В те дни обстановка под Москвой складывалась такая, что каждый пилот был востребован, тем более с боевым опытом: враг захватил Орел и рвался к Туле.

А Борис уже имел на счету сбитый самолет.

Правда, на «мигах», которые состояли на вооружении в этом полку, раньше не летал.

Пришлось ему, вместе с полковым инженером, заняться изучением «Миг-3».

Эта машина, задуманная как высотный перехватчик, на высоте 5 тысяч метров развивала скорость до 630 километров в час, что намного превышало возможности любого другого истребителя, и обладала хорошей маневренностью, но ей не хватало пушечного вооружения: на «мигах» стояли пулеметы — слабоватое оружие против вражеских бомбардировщиков.

Кроме того, чем ближе к земле, тем больше самолет терял свои качества, тогда как большинство воздушных боев происходило на высотах до трех тысяч метров.

Через несколько дней Зимину доложили, что летчик готов к самостоятельному полету.

29 октября 1941 младший лейтенант Ковзан на своем "Миг-3" вылетел на сопровождение штурмовиков в район города Загорска Московской области.

Получив попадание от наземной зенитки он слегка приотстал от товарищей и на обратном пути его самолёт настигли четыре Мессера.

Одного из них Ковзан сумел сбить.

От остальных сумел оторваться, уйдя на недосягаемую для немцев высоту

Когда он уже подлетал к своему аэродрому, он разглядел ведущий воздушную разведку

Юнкерс – немцы давно стремились обнаружить этот аэродром, и, похоже, этот разведчик был близок к выполнению поставленной ему задачи.

Все патроны были уже израсходованы, и Ковзан решил идти на таран.

Завязалась воздушная карусель, каждый пытался зайти в хвост другому.

Противник начал маневрировать, выходя из боя.

Ковзан тянулся за ним, выжидая удобного момента, чтобы ударить винтом по стабилизатору вражеского самолета.

— В этот миг кажется, будто кусок льда проглотил — холодеет внутри, — рассказывал Ковзан годы спустя. — Это, конечно, тот самый страх, который свойствен всему живому. Hо мы же люди, мы перебарываем его в себе! Мне пришлось пройти через этот «холод» четырежды.

И что интересно: потом, на земле, я обычно мог вспомнить почти весь бой по порядку, словно разум фотографировал каждый миг…

После удара вражеская машина пошла вниз, беспорядочно кувыркаясь, а «миг» все-таки сохранил управляемость.

После этого тарана Ковзан совершил вынужденную посадку на колхозном поле, недалеко от деревни Титово.

К его самолету уже бежали люди…

Лётчик, не получивший ранения, мог бы добраться до аэродрома пешком, но не решился бросить самолёт.

Винт ему удалось отремонтировать в колхозной кузнице и он прилетел в родной полк на своем самолете.

За сбитый самолет летчик был награжден орденом Красного Знамени

В тот день он районе Вышнего Волочка на самолёте Як-1 таранил пикировщик Ju-87, после чего вернулся на свой аэродром и успешно посадку на повреждённом самолёте.

Третий таран для Ковзана также окончился почти безболезненно. Сбив 8 июля 1942 года в районе села Лобницы Новгородской области тараном Me-109, он успешно вернулся на свой аэродром.

Самым же знаменитым стал его четвёртый таран.

13 августа 1942 года на истребителе Ла-5 капитан Б. И. Ковзан обнаружил группу вражеских бомбардировщиков и истребителей и вступил с ними в схватку.

В ожесточённом бою его самолёт был подбит.

Вражеская пулеметная очередь пришлась по кабине истребителя, была разбита приборная доска, осколками посекло голову летчика. Машина горела.

Он сообщил по рации, что прыгает с парашютом и уже открыл фонарь, чтобы покинуть самолет.

Раненый летчик с трудом заметил, как один из немецких самолётов пошел на него в лобовую атаку.

Машины быстро сближались.

«Если сейчас немец не выдержит и отвернет вверх, тогда надо будет таранить», — подумал Ковзан.

Раненый в голову пилот на горящем самолёте шел на таран.

Самолёты столкнулись лоб в лоб.

Вот только у немца фонарь был закрыт и он упал с разрушенным самолетом, а Ковзана выкинуло из кабины, так как фонарь был открыт.

Падал он без сознания, но во время падения каким-то образом частично раскрылся его парашют.

Приземлился лётчик прямо в болото, сломав ногу и несколько рёбер. Из болота его вытащили подоспевшие партизаны и переправили через линию фронта.

В госпитале Ковзан провёл 10 месяцев, потерял правый глаз.

Он был ранен, но теперь здоров, голова на месте, руки и ноги восстановились.

Приговор комиссии для Бориса Ковзана был очень тяжёл: «Больше летать нельзя».

Но это был настоящий советский сокол, который не представлял себе жизни без полетов и неба.

В итоге лётчик добрался до главкома ВВС А. Новикова. Тот пообещал помочь.

Получено новое заключение медкомиссии: «Годен к полетам на всех типах истребителей».

Борис Ковзан пишет рапорт с просьбой направить его в воюющие части, получает несколько отказов.

Но и в этот раз добился своего, пилота зачислили в 144-ю дивизию противовоздушной обороны (ПВО) возле Саратова.

Всего за годы Великой Отечественной войны советский пилот совершил 360 боевых вылетов, принял участие в 127 воздушных боях, сбил 28 немецких самолетов, причём 6 из них уже после тяжёлого ранения и будучи одноглазым.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 августа 1943 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, капитану Ковзану Борису Ивановичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 1103).

После войны продолжил службу. В 1954 году закончил Военно-воздушную академию.

Представьте себе следующую ситуацию. Вы - военный лётчик, который находится в смертельной круговерти жаркого воздушного боя. Боеприпасы у вас кончились, топливо на исходе, машина повреждена и горит. А против вас превосходящие силы противника, от которых уже не уйти. Вопрос: каковы ваши действия? Когда я был мальчишкой, воспитанным на военных фильмах типа «В бой идут одни старики» , то очень смело находил выход из непростой ситуации. Отважно отвечал - «Пойду на таран!»…

Взрослея, пришло понимание - на этот подвиг не так-то просто решиться. Для воздушного тарана надо иметь стальные нервы и ярость благородную.

Всё это - и нервы и ярость - были у шести сотен советских пилотов, которые в годы Великой Отечественной войны остановили врага убийственным столкновением. Шесть сотен героев осознанно пошли на смерть ради того, чтобы прервать полёт захватчиков над нашей Родиной. Тридцать четыре лётчика совершили такой подвиг дважды! Большинство из них погибли.

Считается, что самый первый таран Великой Отечественной был совершен старшим лейтенантом Иваном Ивановым 22 июня 1941 года в 4:25 утра над аэродромом Млынов близ города Дубно. Краснозвёздный истребитель протаранил бомбардировщик «Хейнкель», после чего оба самолёта упали. За этот подвиг Ивану Иванову было присвоено звание Героя Советского Союза. Посмертно.

Утром первого дня войны подобный отчаянный поступок совершили ещё четыре советских сокола. Из первых пятерых советских пилотов, открывших 22 июня 1941-го счёт воздушным таранам, после столкновения выжили только двое: Дмитрий Кокорев в районе города Замбров и Пётр Рябцев в небе над Брестом.

Давайте зададимся риторическим вопросом: как вообще можно остаться в живых после столкновения на огромной высоте, да ещё и при высоких скоростях? Более того, какова вероятность благополучно пережить два воздушных тарана?

А если их было три!? Сами понимаете, что после третьего по счёту авиакрушения шанс приземлиться в здравии и сознании стремится к нулю.

Так вот, в истории нашей страны есть человек, который совершил четыре тарана , выжил, прошёл всю войну, громил врагов до самого её конца и дожил до преклонных лет.

Это лётчик Борис Иванович Ковзан .

Свой самый первый таран он совершил 29 октября 1941 года в битве под Москвой. В тот день младший лейтенант Ковзан на истребителе МиГ-3 вылетал на сопровождение штурмовиков, и на обратном пути к своему аэродрому заметил вражеский самолёт-разведчик Юнкерс-88. Немцы давно стремились обнаружить наш аэродром под городом Зарайском.

Нельзя было допустить, чтобы крылатый разведчик фрицев выполнил поставленную ему задачу. Но так как все боеприпасы были уже израсходованы, Борис Ковзан решил идти на таран. Наш пилот зашёл сзади и ударил винтом по хвостовому стабилизатору вражеского самолета. После атаки Юнкерс рухнул вниз, беспорядочно кувыркаясь, а МиГ всё-таки сохранил управляемость, и Борис посадил его в поле у какой-то деревушки.

Что ещё удивительно в этой героической истории. На следующий день Борис вернулся в свой полк. Но прибыл он не пешком, не на конной подводе, и не на попутной машине, как это бывало со многими лётчиками, которым приходилось прыгать с парашютом из горящих и повреждённых машин. Нет, Борис прилетел на своем МиГ-е. Повреждённый при таране винт ему удалось отремонтировать… в колхозной кузнице! Представляете, какой-то народный русский умелец выправил и отбалансировал сложнейшую авиадеталь!

Второй таран Борис Ковзан произвёл 22 февраля 1942 года. В тот день он в районе Вышнего Волочка на истребителе Як-1 протаранил пикировщик Юнкерс-87, после чего вернулся на свой аэродром и опять совершил успешную посадку на повреждённом самолёте.

Надо отметить ещё один отважный поступок нашего героя. Весной 1942-го на северо-западном направлении от Москвы шли ожесточённые сражения. Лётчикам-истребителям иногда приходилось за один день делать по 6-7 боевых вылетов. В одном из полётов Ковзан заметил семёрку бомбардировщиков Юнкерс-88 и завязал с ними бой. В это время подошла шестёрка фашистских истребителей прикрытия. Советский лётчик вступил в схватку.

Он один вёл поединок против тринадцати самолётов врага. И в том неравном бою произошло невероятное: 20-летний лейтенант Ковзан сбил подполковника немецкой авиации, опытного пилота, который в 1936-м году бомбил города Испании, а в 1941-м совершал налёты на Лондон.

Третий по счёту таран для Ковзана также окончился благополучно. 7-го июля 1942 года в районе села Любница Новгородской области Борис в лобовом таране сбил вражеский истребитель Meссершмитт-109.

Ещё раз обращаю ваше внимание: в лобовой атаке!

Удар пришёлся крылом об крыло. Мессер ринулся к земле, вращаясь, а наш МиГ оказался прочнее, и Ковзан сумел посадить свою машину, правда, не выпуская шасси из-за его повреждения.

Самым знаменитым, самым опасным и самым невероятным стал четвёртый таран Бориса Ковзана. 13-го августа 1942-го года в небе над городом Старая Русса на самолёте Ла-5 он вступил в бой с шестью немецкими истребителями. Шансов выстоять сразу против шестерых не было никаких. Спустя несколько минут жаркого воздушного боя осколок стекла разбившейся пилотской кабины повредил лётчику глаз. Все боеприпасы были расстреляны. Машина горела. Ковзан сообщил по рации, что покидает самолёт и открыл кабину, чтобы прыгнуть с парашютом. И в этот момент он увидел несущегося на него немецкого аса…

Раненый в голову советский пилот на горящем самолёте пошёл на очередной свой таран. Четвёртый по счёту …

Боевые машины столкнулись лоб в лоб и развалились на куски. Немецкий лётчик погиб сразу же, а Ковзана выбросило из самолёта через открытый загодя фонарь кабины. Так ему повезло в первый раз в тот день.

Во второй раз Провидение улыбнулось пилоту, когда пролетев без сознания несколько тысяч метров, он вдруг очнулся, на очень низкой высоте (примерно метров 200) над землёй дёрнул за вытяжное кольцо и парашют смог раскрыться. Раскрыться-то он раскрылся, но скорость падения была слишком велика и слишком опасна.

В третий раз Удача сопутствовала Ковзану, когда приземлила его в болото. Но удар всё равно оказался очень сильным. Борис сломал ногу, руки и несколько рёбер.

Болото было у деревни, занятой немцами…

Но, видать Силы Небесные благоволили отчаянному пилоту - к месту падения подоспели партизаны, видевшие воздушный бой, и спасли Ковзана. Четвёртое по счёту везение после четвёртого тарана! Очевидное и совершенно невероятное стечение обстоятельств того уникального дня!

После перевязки в землянке партизанского лагеря Бориса Ковзана ночью отвезли за линию фронта - к своим. Советский ас пришёл в себя только на седьмые сутки в госпитале Москвы. У него было несколько ранений осколками, оказались сломанными ключица и челюсть, повреждены рёбра, обе руки и нога. Правый глаз лётчика врачам спасти не удалось. Два месяца медики боролись за жизнь пилота. Все хорошо понимали, что в том бою его спасло только Чудо.

Самопожертвование советских летчиков, массово шедших на воздушные тараны, заставило командование Люфтваффе выпустить директиву, запрещавшую своим пилотам сближаться с русскими на опасное расстояние. Но это далеко не всегда помогало, и даже опытные асы становились жертвами безусых юнцов, шедших на смертельные тараны с врагом.

Настоящей легендой советской истребительной авиации стал Борис Ковзан, совершивший четыре таких тарана, а в трех случаях даже сумевший посадить покалеченную машину на свой аэродром.

Герой Советского Союза Борис Иванович Ковзан

Рожденный летать и сражаться

Уроженец города Шахты Ростовской области родился 7 апреля 1922 года. Вырос в белорусском городе Бобруйске, в который переехал вместе с родителями. Там же окончил 8 классов средней школы.

В 1939 году поступил в Одесскую военную авиационную школу, которую окончил за год до войны, освоив принципы ведения воздушного боя и точного бомбометания.

Воинскую службу продолжил в Западном Особом военном округе на территории Гомельской области (Белоруссия), оттачивая летное мастерство и готовясь к скорому противостоянию с истребителями гитлеровской Германии. Летал на устаревшем истребителе И-15 бис, который должен был бы стать легкой мишенью для прошедших всю Европу немецких асов.

Советский истребитель И-15 бис

Начало Великой Отечественной было ошеломляющим. Советский Союз потерял огромное количество своей боевой техники. Потери самолетов, многим из которых немцы даже не дали возможности взлететь со своих аэродромов, были просто катастрофическими, поэтому каждый истребитель был на вес золота.

В первое прямое боестолкновение с врагом Борис Ковзан вступил уже 24 июня, на третий день войны. На своем И-15 бис он атаковал немецкий бомбардировщик Хейнкель-111 (по другим данным, Дорнье-215), отправив его горящим на землю.

Немецкий бомбардировщик Дорнье-215

Уже осенью 1941 года его перевели служить под Москву. Борис «оседлал» более современный самолет Як-1, который на несколько месяцев стал его настоящим другом и спасителем.

Срезать фашисту хвост

Летчик в составе группы неоднократно вылетает на боевые задания, отгоняя немецкие бомбардировщики, пытающиеся прорваться к столице. Он вступает в воздушные бои, но похвастаться новой звездочкой на фюзеляже своего истребителя никак не может.

О первом его таране, совершенном 29 октября 1941 года, различные источники сообщают по-разному. Одни говорят, что Борис возвращался с боевого задания, во время которого расстрелял весь боезапас. Другие утверждают, что боеприпасы у нашего пилота закончились уже во время боя с гитлеровским самолетом-разведчиком Ме-110.

Как бы там ни было, но не желающий упустить врага Борис Ковзан срезал его хвостовое оперение винтом своего самолета. Нужно понимать, какой виртуозной техникой полета должен был обладать летчик для этого.

Вошедший в пике немецкий разведчик взорвался на земле, а советский пилот вернулся на аэродром, доложив командованию об итогах боевого вылета. При этом совершенный таран он особым подвигом не считал.

Враг не пройдет

21 (по некоторым источникам, 22) февраля 1942 года группа «Яков» вылетела для прикрытия передвижения войск по шоссе Москва-Ленинград в район города Торжка Тверской области.

Увидев в воздухе три немецких бомбардировщика Ю-88, Борис Ковзан отважно атаковал один из них, уклоняясь от встречного огня. В круговерти воздушного боя он даже не заметил, как расстрелял все боеприпасы, так и не выполнив поставленную задачу.

Тогда младший лейтенант Ковзан решил повторить свой излюбленный трюк. И ему это удалось! Потерявший хвостовое оперение Юнкерс врезался в землю, а советский пилот благополучно вернулся на аэродром.

История о том, как Борис Ковзан сбивает немецкие самолеты, быстро обросла разнообразными подробностями и облетела весь Северо-Западный фронт. Поговаривали, что сам Геринг отдал приказание никогда не сближаться с «невменяемыми русскими», чтобы не дать возможность последним совершить воздушный таран.

Но когда 7 июля 1942 года представленный к награждению орденом Ленина младший лейтенант Борис Ковзан срезал винтом хвост и у третьего истребителя врага, он стал настоящей легендой. И самое интересное - вновь, как ни в чем не бывало, вернулся на аэродром на своем Як-1.

Советский истребитель Як-1

Готов отдать жизнь за Родину

А вот с четвертым тараном Борису Ковзану не повезло. Хотя огромным везением уже оказалось то, что он остался в живых.

13 августа 1942 года в небе над Старой Руссой Новгородской области его самолет возвращался с боевого задания. Как всегда, с расстрелянным до последнего патрона боекомплектом.

Неожиданно из облаков вынырнуло звено немецких истребителей Ме-109. Быстро смекнув, что советскому пилоту нечем отстреливаться, гитлеровцы начали играть с ним в кошки-мышки, используя Як-1 в качестве воздушной мишени.

Методично расстреливая истребитель Ковзана, совершавший немыслимые фигуры высшего пилотажа, им удалось разбить фонарь его кабины, тяжело ранив самого летчика (пуля выбила ему глаз). Желая отдать свою жизнь подороже, летчик развернулся и попытался совершить лобовой таран.

На удивление фашист тоже не струсил. Лобовое столкновение было такой силы, что оба самолета разлетелись на мелкие части. Немец погиб на месте, а Ковзана выбросило из разбитой кабины.

Лобовой таран

Спасибо ангелу-хранителю

Впоследствии он так и не смог точно вспомнить, дергал ли за кольцо парашюта, или его открыла неведомая сила. Ну как открыла… Не полностью. Летчик на большой скорости понесся к земле и упал в местное болото.

Он бы наверняка утонул, если бы не работавшие невдалеке крестьяне, которые вытащили Бориса Ковзана из болота и спрятали буквально за несколько минут до того, как на место прибыла немецкая поисковая команда (бой шел над оккупированной территорией).

Полицаи и фашисты поверили словам бывшим колхозников, утверждавших, что советского пилота поглотила трясина. Тем более что самим очень не хотелось измазывать сапоги «русской грязью».

Уже через пару дней Бориса переправили к партизанам, откуда эвакуировали на Большую землю.

Добиться своего любой ценой

Тяжело раненого летчика врачам все-таки удалось спасти, хотя поврежденный правый глаз потребовалось для этого удалить. Позже Борис Ковзан рассказывал, что проведенные в госпитале 10 месяцев стали самыми сложными в его жизни.

Он почти полностью восстановил здоровье, но медицинская комиссия признала летчика негодным к службе истребительно авиации. Это стало жестоким ударом для парня, которому едва исполнился 21 год.

Но не таков был характер героя, он настолько «достал» членов медицинских комиссий, что, в конце концов, ему разрешили летать без ограничений. И это с одним глазом!!!

Маленький винтик большой Победы

До конца войны на счету Героя Советского Союза Бориса Ковзана было 28 воздушных побед, четыре из которых - при помощи тарана.

Правда, молодецкая удаль немного поутихла, и больше на тараны он не шел.

После войны он летал на реактивных самолетах и учил этому молодое пополнение. В отставку полковник Ковзан вышел в 1958 году в результате массового сокращения Советской Армии.

Некоторое время проживал в Рязани, где руководил местным аэроклубом, после чего переехал в столицу советской Белоруссии. Умер 31 августа 1985 года.

Его именем названы улицы в нескольких городах бывшего СССР, а в 2014 году Почта России выпустила почтовую марку, посвященную подвигу этого неординарного человека.

В 2014 году в честь Бориса Ивановича Ковзана, единственного пилота Второй Мировой войны, сбившего при помощи воздушных таранов четыре (!!!) фашистских самолета, была выпущена почтовая марка, ставшая данью подвигу этого выдающегося летчика-истребителя.

Небесный летчик

Будущий летчик родился 7 апреля 1922 года в городе Шахты Ростовской области. Уже в 1940-м окончил Одесскую военную авиационную школу, где вместе с другими курсантами учился полетному мастерству, освоил принципы бомбометания и воздушного боя.

По окончании авиационной школы летчика направили на службу в Западный Особый военный округ, дислоцировавшийся в Гомельской области. Охраняя небо над Белоруссией, оттачивая технику полетов и совершенствуя свое мастерство, молодой летчик-истребитель встречает здесь начало Великой Отечественной войны.

Уже на третьи сутки войны, 24 июня 1941 года, Борису пришлось продемонстрировать выучку и мастерство летчика-истребителя. В небе над Гомелем он на одномоторном истребителе «И-15бис» вступил в воздушный бой с врагом, сбив вражеский бомбардировщик «Хенкель-111».

Осенью 1941-го молодого летчика перевели служить в 42-й истребительный авиаполк, где он получил более современный истребитель «Як-1», ставший его настоящим другом и спасителем. Полк должен был прикрывать от врага московское направление, не подпуская бомбардировщики фашистов к советской столице.

Первые военные победы

В небе над Подмосковьем 29 октября 1941 года в составе группы истребителей летчик наносил удары по вражеской колонне и обнаружил по курсу «Мессершмитт-1102», прикрывавший свои бомбардировщики. Недолго думая, пилот решил атаковать врага. В результате ожесточенного боя у советского истребителя закончились боеприпасы, а неприятель попытался скрыться.

Отправив в эфир сообщение «Иду на таран», Ковзан направил боевую машину в сторону врага. Советскому летчику удалось лопастями винта отсечь хвостовое оперение вражеского бомбардировщика. В результате этой атаки истребитель немцев рухнул на землю и взорвался, а его пилот так и не смог выпрыгнуть с парашютом. Самому же Ковзану удалось вернуть самолет на аэродром, где он попал в объятия товарищей.

Следующий таран летчик совершил уже 22 февраля 1942 года – в ходе операции по прикрытию шоссе Москва-Ленинград. Он снова управлял тем самым «Як-1», который остался цел после прошлого тарана.

Таран – оружие героев. Плакат периода Великой Отечественной войны.
Художник А. Волошин

На высоте более двух тысяч метров летчик заметил три немецких «юнкерса». Борис атаковал противника, а когда закончился весь боевой запас, совершил свой уже коронный таранный удар и благополучно посадил самолет.

Первые боевые награды

История о том, как самоотверженно и мастерски младший лейтенант советской армии Ковзан выполнил таран бомбардировщика врага, облетела Северо-Западный фронт в кратчайшие сроки. Второй таран в послужном списке молодого летчика-истребителя посчитали настоящим подвигом, определенно заслуживающим самой высокой награды, которая присуждалась в СССР – ордена Ленина. Высшую государственную награду летчику вручил командир ВВС фронта генерал-лейтенант авиации Куцевалов .

На этом легендарный летчик не остановился, он продолжал демонстрировать свое невероятное мастерство, помноженное на чувство самоотверженности и глубокого патриотизма. Воевал он на том самом «Як-1», который каким-то чудом пережил два столкновения и остался в исправном состоянии.

7 июля около села Любцы Новгородской области отчаянный летчик пошел на третий свой таран. В неравном бою с двумя вражескими бомбардировщиками у летчика не осталось боеприпасов, и он фюзеляжем верного «Яка» повредил хвостовое оперение противника. Фашистский самолет потерял управление и разбился, а экипаж второго немецкого истребителя предпочел ретироваться, скрывшись в облаках от «невменяемого русского», который, хоть и не без проблем, совершил посадку на своем аэродроме.

За этот подвиг и невероятное мужество получил внеочередное звание старшего лейтенанта, а также орден Красного Знамени.

Самый опасный бой

Четвертый воздушный таран бомбардировщика соперника едва не стал фатальным. Но, возможно, именно неистребимая воля к победе, стремление защитить свой народ и родную землю помогли Борису Ивановичу остаться в живых.

Это случилось 13 августа 1942 года в небе над Старой Руссой Новгородской области. Возвращаясь с боевого задания без боеприпасов, летчик-истребитель подвергся атаке вражеских «Ме-109», которые начали его расстреливать, как обычную мишень.

Даже высокое пилотажное мастерство не позволило летчику уйти от этих атак. Фонарь (прозрачная откидываемая крыша) кабины самолета разлетелся после нескольких прямых попаданий, а сам пилот получил серьезное ранение в голову. Теряя остатки сил и понимая, что жизнь закончена, герой пошел на таран.

Немецкий летчик также оказался не из робкого десятка и не отвернул даже тогда, когда до лобового столкновения оставались считанные секунды. Удар оказался такой силы, что и советский, и немецкий истребители разорвало на куски.

Нашего летчика выбросило из кабины «Як-1». После этого Ковзан не помнил ничего: ни падения с огромной высоты на не полностью раскрывшемся парашюте, ни спасения, когда он начал захлебываться, упав в болото.

Но у Бориса определенно был заботливый ангел-хранитель. Неравный бой и падающего летчика видели местные жители. Общими усилиями им удалось вытащить из трясины 20-летнего героя.

Колхозники спрятали спасенного летчика в сене и не выдали немцам, которые отправили на его поиск целую команду. Полицаи и фашисты поверили, что советский летчик утонул в болоте, и прекратили поиск. Затем была дорога к партизанам, которые организовали отправку Бориса на Большую землю.

Длительный период реабилитации

Сам летчик позже признавался, что лечение в московском военном госпитале, которое длилось целых десять месяцев, стало самым тяжелым испытанием в его жизни. Несколько раз офицер находился на волосок от смерти, и только благодаря профессионализму московских врачей, которые неустанно боролись за жизнь Бориса, его удалось поставить на ноги.

За время, проведенное в госпитале, Ковзан перенес несколько очень сложных операций, которые не просто спасли жизнь летчика, но и практически полностью вернули ему здоровье. К сожалению, раздробленный осколком правый глаз Борис потерял навсегда – восстановить его у московских врачей не было никаких шансов. Вместо настоящего глаза летчику с тех пор и до самого конца своей жизни пришлось носить стеклянный муляж.

Выписавшись из госпиталя, летчик ценой неимоверных усилий сумел добиться того, чтобы вернуться на военную службу. Война не была окончена, и советский парнишка, всем сердцем любящий и стремящийся защитить свою Родину, не мог спокойно жить, зная, что погибают товарищи.

Борису пришлось предстать перед несколькими врачебными комиссиями, пока его не признали годным к дальнейшей службе и разрешили совершать полеты без ограничений.

До конца Отечественной войны Ковзан одержал еще 6 воздушных побед, а всего за годы войны сбил 28 фашистских самолетов.

Жизнь после войны

24 августа 1943 года легендарному советскому летчику-истребителю Борису Ивановичу Ковзану присвоили звание Героя Советского Союза. А когда война завершилась, началась новая жизнь, новые испытания – конечно же, несравнимые с теми, что пришлось пережить на фронтах.

После войны он решил остаться на службе в советской авиации – Борис совершал полеты на реактивных самолетах уже в роли инструктора. Кроме того, молодой офицер продолжил обучение, и в 1954 году окончил Военно-воздушную академию. Дослужился до подполковника, но в 1958 году из-за сокращения ВВС вынужден был уйти в запас.

Какое-то время легендарный летчик проживал в Рязани, руководил аэроклубом. Немного позже, уже в звании полковника, переехал в Минск, где и провел остаток жизни. Герой Советского Союза был награжден двумя орденами Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды и множеством медалей, а весь остаток своей жизни посвятил воспитанию патриотизма у молодого поколения.

Сердце отважного героя перестало биться 31 августа 1985 года. Причиной такой ранней смерти стали боевые ранения и сильнейшие перегрузки, перенесенные в ходе воздушных боев.

Личность Бориса Ковзана – яркий пример героизма и борьбы за свободу, воплощения любви к Отечеству. Его героические воздушные тараны должны помнить все следующие поколения защитников нашей Родины, готовые пожертвовать собственной жизнью ради защиты Отечества.