Гондор властелин колец. Провинции гондора
Анориен
Столица – Минас-Тирит. Престол Короля Объединенного Королевства Элдариона. Место заседания Королевского Совета.
Здесь вершится высокая политика. Здесь принимают высоких послов. Здесь заключают союзы и объявляют войны. Здесь высшая инстанция Гондорского Правосудия – та, где Милосердие превыше Закона. Здесь резиденция Лорда Канцлера, первого и самого верного слуги Короля и народа.
Здесь важно всё и все – от Королевы до последнего поваренка на Королевской КухнеГлаза и уши шпионов всего Средиземья устремлены сюда. Но нет им прохода мимо Белого Отряда – личной гвардии Короля. Нет им пощады от вездесущих и невидимых агентов Лорда Стража.
Ламедон
Стальное сердце Объединенного Королевства бьётся именно здесь. Здесь из недр Белых Гор суровые рудокопы добывают руду, которая тут же попадает в кузни Союза Ремесленных Цехов. Именно здесь куётся оружие, дарующее победу Гондору. И поэтому Стража Северных Границ бережёт провинцию от непрошеных гостей.
Говорят, что в столицу Ламедона - Калэмбель -можно попасть только с подорожной подписанной лично Лордом Стражем.Так что о положении дел в провинции известно в основном со слов купцов, что торгуют изделиям местных мастеров.
Ао чем они говорят? О ценах на металл и зерно, да жалуются на Лорда Казначея, который специально расположил там свою резиденцию, чтобы удобнее было душить налогами местную промышленность. Им больше по душе ламедонский наместник Ангбор, один из главных критиков миролюбивой внешней политики Королевского Совета. Пока другие предаются пустым речам, Ламедон знает, что в Средиземье по-прежнему есть вещи, мириться с которыми невозможно… и готовится к войне.
Арнор
Северное королевство. Колыбель королевского рода. Центр знаний и просвещения. Именно здесь, в столице провинции - Аннуминасе , расположен единственный в Средиземье Университет, куда стремятся жадные до знания юноши и девушки со всех сторон света. Отсюда стартуют Экспедиции во все уголки Средиземья в поисках знаний, которые можно было бы поставить на службу людям. Но Арнорский полк строго следит за порядком и оберегает секреты Королевства от посторонних глаз.
Именно здесь резиденция наследника престола – сына Элдариона. Здесь он учится быть хорошим правителем в окружении мудрых наставников, таких, как глава Университета и сам Лорд Книжник, который также заседает в Арноре. Здесь не только проходят обучение отпрыски влиятельных гондорских семей, здесь ещё и проводятся исследования, важные для будущего Королевства. Здесь в почёте аристократия духа, ибо лишь только тот, кто постиг многое, может отличить истинное от ложного и выбрать правильный путь среди многих достойных. Может быть, поэтому Лорд Книжник на заседаниях Королевского Совета постоянно ратует за развитие науки и образования в противовесвсем, кто хочет развивать армию или торговлю.
Харондор
Южное неспокойное пограничье. Территория, присоединенная к Королевству вскоре после окончания Войны Кольца. Здесь до сих пор часты порубежные стычки с Харадом. Стража Южных Границ постоянно в боевой готовности, и неслучайно ставка Лорда Маршала располагается именно в столице, носящей одно имя с провинцией - Харондоре.
Тяжело охранять границы в местных бескрайних степях, и потому нередко через них просачиваются контрабандисты или кто похуже. Потому начальник таможни не даёт спуску многочисленным купцам, что гонят свои караваны в земли «южного соседа» и не преминут остановиться в знаменитом на весь Гондор постоялом дворе «Полуночный Оазис», который по праву считается главой жемчужиной Харондора. Сюда приходят промочить горло суровые воины Гондора, подозрительные личности из Харада, удачливые путешественники из далёкого Умбара и местные крестьяне, с трудом собирающие скудный урожай с сухой и нещадно иссушаемой солнцем земли.
И за всем этим строго надзирает наместник Харондора, не раз писавший в Королевский Совет прошения перевести его куда-нибудь поближе к настоящим боевым действиям. Хотя куда уж ближе…
Лоссарнах
Бескрайние нивы. Житница Объединенного Королевства. Высокие урожаи собираются с плодородных полей, под бдительным надзором Лорда Жнеца. Сметливые купцы распродают плоды этой земли по всему Средиземью.
В крупнейшем Госпитале Гондора, который также расположен в столице провинции – Арнахе - страждущий всегда найдёт помощь и любой недуг будет исцелен. Не зря ведь именно в этой приветливой местности растет знаменитый ацелас и другие редкие лекарственные растения. Жизнь здесь течёт спокойно и размеренно. И вот за этот мир и покой Лорд Жнец постоянно ратует в Королевском Совете.
Но и тут есть своя беда. Богатая местная почва даёт жизнь и тем растениям, из которых лихие люди делают дурманящие снадобья, погружающие употребившего их в мир фантастических грёз, единожды узрев которые он будет постоянно желать их вновь. Многих сгубила эта зараза и продолжает она расползаться именно из Лоссарнаха.
Лебеннин
Столица его – знаменитый город-порт Пеларгир . Крупнейшая гавань (после Умбара). Сюда стекаются все новости, здесь решаются любые дела, здесь работают и отдыхают с одинаковой самоотдачей. Здесь нужный человек всегда найдёт моряков, солдат, торговцев, проходимцев и красавиц. Родина мужества и шахер-махера и… самых отчаянных и предприимчивых мужчин.
Тут проходит Большая Гондорская Ярмарка, где заключаются самые большие сделки и одалживаются самые крупные суммы. Здесь проходит традиционный Карнавал, где бывает сам Король со всем двором, и куда приглашаются первые лица из сопредельных государств.Именно вПеларгире размещена резиденция Лорда Судьи – главный оплот правосудия Объединенного Королевства.
Есть здесь и отделение Корпуса Света, который не может мириться с вошедшей в поговорку лебеннинской лёгкостью нравов. Чего только стоят громкие дела о коррупции и шпионаже, не говоря уже о знаменитом на все Средиземье борделе «Пурпурное Древо»...
Итилиен
Столица – Эмин Арнен .
Самая загадочная из провинций Объединенного Королевства. Она граничит с мрачными пустошами Мордора: горами Этель Дуат и плато Горгорот. Места эти считаются гиблыми с самой Войны Кольца и отряд следопытов бдительно несёт свою стражу, не пуская в опасные места чересчур любопытных. Которых, кстати, предостаточно. (Именно туда жаждет отправить экспедицию Королевский Университет из Арнора. Именно туда пытаются проникнуть под покровом ночи безумные фанатики еретических культов Харада).
Именно в Итилиен стремятся проложить свои тайные тропы контрабандисты из Мордора.
Но мирные граждане могут спать спокойно, ведь правит тут Князь Итилиэнский – потомок самого Фарамира. Он хранит не только рубежи Гондора, но и поселение эльфов от посторонних глаз. Говорят, что если прийти на определенную полянку близ Хеннет Анун и начать играть на лютне, то какой-нибудь эльф обязательно появится - только надо играть очень хорошо. В любом случае Посольская служба Князя (точнее, Княгини – ведь именно она, сестра Короля, занимается делами эльфов) этого не дозволяет.
Не поощряется особо и торговля редкостями, но, несмотря на это, лавка диковинных товаров со всего света «Сломанное кольцо» посещается не менее регулярно чем здешний трактир «Поющая сковорода», знаменитый как менестрелями, так и незамысловатыми, но вкусными и сытными блюдами мордорской кухни.
Ещё одной местной достопримечательностью является «Пустой дом» - на самом деле это резиденция Лорда Дипломата, но так как он постоянно в разъездах по соседним государствам, она, как правило, пустует.
Но не всё спокойно и в Итилиене. Соседство с исковерканной Сауроном землёй Мордора даёт о себе знать – слишком часто в последние годы возникают вспышки заразных хворей, и только вмешательство лекарей из Лоссарнаха позволяет погасить их до того, как они перерастут в эпидемии.
Бельфалас
Столица – Дол-Амрот.
Пожалуй, самая главная из провинций после Анориена, хотя Арнор и Итилиенс этим всегда спорят. Здесь заседает Князь Дол-Амрота Алфрос, один из наследников Короля и член Королевского Совета, наряду с Лордами и Князем Итилиенским.
Здесь же – резиденция Корпуса Света, чести и красы Гондора, основанного Арагорном по предложению Арвен. В Корпус может вступить любой желающий послужить делу Света, и стать Героем одного из его Крыльев: Разгоняющего Тьму или Несущего Свет, в зависимости от склонности к стезе воина или проповедника.
Отделения Корпуса разбросаны по всему Средиземью, но в первую очередь они появляются там, где нужнее всего, где возникают «очаги затемнения» или где люди начинают забывать, за что их деды проливали кровь в Войне Кольца.
Управляется Корпус из Бельфаласа, здесь же проходят обучение недавно вступившие в него Герои. Именно здесь – хранилище знаний о Свете, собираемых и приумножаемых со дня основания Корпуса. Сюда устремляются все, желающие получить мудрое наставление или начать свой духовный поиск.
Год от года Бельфалас укрепляется, здесь сосредоточено больше всего войск, здесь имеется даже небольшая гавань с собственным флотом, «неподконтрольным умбарским пиратам» как желчно шутит местный эскадр-капитан, но злые языки говорят, что он просто завидует Лорду Адмиралу.
Эта реконструкция является попыткой вычислить экономическую подоплеку, описывающую исторические события Третьей Эпохи через объективные интересы участников процесса.
Идея в том, что есть два типа государств:
1) Городские промышленные государства, производители орудий труда и прочих ништяков. Гондор, Лидон, Ангмар, Мория...
2) Сельские аграрные государства, производители нямки. Арнор, Шир, Рохан, Харад...
Почему так? Потому что климат. Название "Гондор" означает "страна камней". Отдельные его провинции славятся рыбной ловлей, охотой и садоводством, однако, для земледелия пригодна лишь узкая полоса земли в нижнем течении Андуина, которой явно недостаточно для поддержание значительного населения на всех территориях Гондора. При этом, (хотя прямых указаний нет, это можно предположить) Белые горы богаты полезными ископаемыми, а после Нуменора осталось множество ноу-хау типа изготовления качественной стали, строительства мореходных кораблей и создания разнообразных сложных механизмов.
С другой стороны - Арнор. Как первая колония нуменорцев, он был уже достаточно неплохо освоен. В отличии от Гондора, это обширные равнины с неплохими почвами. Чего на них можно добиться, мы видим на примере Шира. Конечно, хоббиты куда старательнее людей, но логично предположить, что когда-то весь Арнор был таким же цветущим краем. Поэтому в экономической системе Соединенного Королевства Арнор был очень важен как житница Гондора.
Тысячелетие первое
Однако, у такого подхода есть проблемы. Во-первых, Мглистые Горы - водораздел. Габаритные грузы на условно-средневековом техническом уровне гораздо проще и дешевле перевозить по водным коммуникациям, чем по суше, через пустоши. Увы, все реки Эриадора текут на запад, а Гондор находится немножечко в другой стороне. Поэтому, чтобы добраться до потребителя, нужно сначала спустить зерно по рекам, затем идти через фактически океан, затем огибать здоровенный мыс. Этот маршрут связан со значительными затратами времени и денег, уже не говоря о рисках, хотя и предпочтительнее, чем Зеленый тракт. Критическая важность морских коммуникаций для существования Гондора в начальный период его истории подчеркивается тем, что первым активным внешнеполитическим действием было создание мощного флота и укрепление влияния на побережье к югу и западу от устья Андуина. Проблема проиллюстрирована на приложенной карте.
Во-вторых, Эриадор - зона рискованного земледелия. В первую очередь от любых засух и неурожаев будет страдать именно Гондор как верхушка производственной пирамиды. Без изделий ремесленников прожить проще, чем без еды. Арнор независим и, более того, формально является старшим партнером. Поэтому он будет продавать излишки и не в ущерб себе.
Последнее, но не по значению. Все, что может предложить Гондор, может также предложить Лидон, который мало что находится гораздо ближе, так еще и является на 50% посредником. На те 50%, которые идут не через Тарбад. И вот здесь очень четко прорисовывается анатомия раскола Арнора. Династический кризис плюс экономические причины. Лидон, производя абсолютно то же самое, что и Гондор, и желая получить то же самое в обмен на свои товары, является естественным конкурентом Годнора на арнорском рынке. Преимущества Лидона - короткие коммуникации, малые риски, эльфийское качество. Преимущества Гондора - массовость производства, "отечественный производитель". Вдобавок, основная торговля Артедайна с Гондором, как можно видеть, все равно идет через Лидон. И складывается дурацкая ситуация, когда артедайнские торговцы, вместо того, чтобы быстро и выгодно продать свой товар уже в Лидоне, грузят его там на корабли. Чтобы гонять вокруг всего материка и получить меньше прибыли, потратив больше средств. Просто потому что "поддержим отечественного производителя". Причем, как мы прекрасно понимаем, основная потеря прибыли от торговли зерном (а также табаком, крупами, етс.) происходит не у перевозчиков - гондорских и лидонских - а у производителя - землевладельцев Артедайна. Потому что закупочную цену формируют посредники, а усилиями "четырех Морских королей", Гондор подмял под себя все перевозки. Вполне ожидаемы среди артедайнской знати настроения из серии "хватит кормить Гондор".
С другой стороны, основная торговля Рудаура и Кардолана идет через Гватхло. Оттуда уже чуть более монопенисуально, сбывать продукцию в Гондор или в Лидон. Причем в Гондор все равно придется, потому что массовость. Эльфов мало, и хотя работают они на совесть, их производство не может полностью окупить потребности растущего Арнора. По очевидным причинам, основная продукция Лидона оседает в Артедайне, дальше доходят крохи. Кардолан, вдобавок, сидит на Тарбадском маршруте, и чем больше Артедайн торгует с Гондором через Гватхло, тем богаче город Тарбад. Есть стимул и возможность сделать этот маршрут основным. Выиграть экономическую конкуренцию, используя политическое воздействие. Кроме того, у Рудаура под боком есть ряд замечательных аналогов Гондора и Лидона, только поменьше, и находящихся совсем-совсем близко. Ангмар как сила, с которой нельзя не считаться, возник позже, чем Рудаур, но можно предположить, что сначала его роль выполняли Имладрис, Мория и гоблины севера Мглистых гор. Впоследствии, динамичное развитие Ангмара позволило ему стать ключевым из ряда мелких торговых партнеров. Вместе Рудаур и Ангмар образуют самодостаточную систему. Больше нет нужды в растянутых коммуникациях. Конечно, нуменорская великодержавность протестует, но дунадан в Рудауре, как известно, с самого начала было мало, и экономическая целесообразность, в конце-концов, побеждает.
Тысячелетие второе
Трех сыновей мало для раздела королевства на три части. А вот будучи помноженными на три региона с различными внешнеэкономическими интересами, они устраивают раскол, подобные которому мы неоднократно могли видеть. Артедайн говорит: "Мы с эльфами". Кардолан говорит: "Мы с нашими братьями-южанами". Рудаур: "Мы тут сами разберемся". Кстати, такой расклад объясняет, почему Арведуи с его притязаниями на корону Гондора был послан куда подальше. Артедайн изначально не есть про-гондорская сторона, а есть наглые сепаратисты. Конфликт затягивается на невообразимо долгое время. Я, конечно, считаю, что по уму всю толкиновскую хронологию следовало бы ужать раза в три, но даже 300 лет войны вместо тысячи - это очень внушительно. А секрет в том, что ни для одного из арнорских княжеств не было серьзного стимула проводить объединительную политику. От того, что Кардолан будет завоеван Артедайном, его экономические интересы не изменятся, и новая волна сепаратизма - вопрос времени. Зато вяло текущая пограничная войнушка замечательным образом утилизирует горячие головы и энергию рыцарей, желающих пограбить или иным образом проявить воинскую доблесть. А претензии на титул Верховного Короля Дунадан в Изгнании неплохо поднимают престиж. Единственным из внешних партнеров арнорских княжеств, заинтересованным в активном вмешательстве, был Ангмар, который одновременно был самым слабым. И как раз вмешательство Ангмара, который подмял под себя Рудаур, предопределило исход войны. Для Лидона открытый союз с Артедайном означал бы серьезное ухудшение отношений с Гондором. При этом, возможное завоевание Кардолана не принесло бы никаких значимых выгод, поскольку эльфийское население не растет так быстро, как человеческое, и дополнительный рынок Лидон просто не смог бы переварить. Рудаур без Кардолана был для эльфов и вовсе как слону пятая нога, поскольку внешняя торговля Рудаура с Лидоном неизбежно шла бы через Гватхло, через Тарбад и через Кардолан. Мирные инвестиции в Артедайн содеражли куда меньше риска и были куда более привлекательны с точки зрения прибыли. Возможно, у Кардолана был стимул завоевать Рудаур или Артедайн, да вот только силенок не было. Основное население Арнора осталось в Артедайне, а Рудаур пользовался с определенного момента очень широкой поддержкой Ангмара, в то время как Кардолан (см. ниже) был оставлен на произвол судьбы. Помимо всего этого, конструкция из трех государств имеет дополнительную устойчивость еще и потому, что как только одно слишком усиливается, два других объединяются против него. Так что, война получилась дествительно затяжная.
Причина, по которой Гондор особо в конфликт не лезет, заключается в том, что вышеприведенная карта - это карта хоббитов, где Шир - центр Вселенной. Из Осгилиата все выглядит несколько иначе.
Эриадор где-то далеко на севере. От нас его отделяют огромные пространства. Формально наши, реально - безлюдные. А прямо под боком есть Харад. Это конгломерат городов-государств с богатой внутренней политикой и отсутствием какой-либо единой внешней политики, который во всех отношениях куда более выгоден как поставщик нямки.
1) Коммуникации через спокойный залив гораздо короче и безопаснее. Особенно если в этом заливе господствует наш флот.
2) Ирригационное земледелие в пойме реки Харнен (и гипотетически существующей, но не указанной прямо в тексте, другой реки Харада) гораздо эффективнее, чем все, что может предложить Эриадор, и содержит куда меньше риска.
3) После того, как Мордор опустошен, никаких альтернативных торговых партнеров у Харада просто нет. То есть, первоначально есть Умбар, который может торговать с Лидоном и наверняка этим занимается. Но именно он становится первой целью гондорской экспансии, поскольку еще до раскола Арнора является конкурентом в плане морских перевозок.
До распада Арнора, Гондор не вел активной завоевательной политики в южном направлении. Земли было хоть отбавляй, угроза со стороны степи не давала военным расслабиться, а ограниченная торговля с Харадом всех устраивала. Однако, гражданская война в Арноре подрывала продовольственную безопасность, и с этим нужно было что-то делать. Либо дорогая и затратная экспедиция на север с непонятным результатом - либо экспансия на юг. Чуть менее затратная и с довольно предсказуемым результатом. Непосредственной реакцией на раздел Арнора было окончательное решение умбарского вопроса. Один город не мог долго противостоять целому королевству, а завладев им, Гондор стал монопольно контролировать внешнюю торговлю Харада.
После взятия Умбара, единственная тонкость заключалась в том, чтобы объяснить харадским князьям, по какой цене и в каких объемах они должны продавать зерно в Гондор. Это было объяснено в ходе серии войн, по итогам которых дети крупнейших князей в заложниках, весь Ближний Харад под Гондором, и с этого момента на Арнор с его дрязгами можно плевать с высокой колокольни. Можно потихонечку поддерживать Кардолан, но полноценное вмешательство совершенно нерентабельно. Правда, когда уверенную победу в гражданской войне начинает одерживать Ангмар, приходится объединиться с Лидоном и всех порешать. Сильное и враждебное королевство с собственной промышленностью на месте сельскохозяйственного Арнора никому не нужно. Из-за больших жертв среди населения, бывший Арнор становится совершенно для Гондора не интересен и остается задним двориком Лидона.
Update: Кстати, возможно, корни Распри Родичей - гражданской войны в Гондоре - кроются в таком подходе. Сохранение чистоты крови - хороший предлог, но про людей, которые поддержали Кастамира, можно сказать две вещи:
1) Они проживали на юге Гондора, преимущественно в Пеларгире и Умбаре, в последний же потом и бежали;
2) Они были беспринципными грабителями, которые радостно грабили даже своих.
Так кем же были эти люди? Напрашивается ответ, что речь идет о колониальных войсках, которые доили Харад, и о наемниках, которые охраняли корабли с зерном, идущие из Умбара и устья Харнен в Пеларгир. Эти люди привыкли к тому, что чужак - это харадрим. Грубый, неотесанный, любящий рабство и человеческие жертвоприношения. Им было сложно внушить идею, что к северу от Гондора проживают более культурные народы, и поэтому жену Валакара они восприняли именно как такую дикарку, а Эльдакара - как наполовину дикаря, по поводу которого нет никакой уверенности, что он не начнет тут наводить дикарские порядки.
Злобных боевиков науськивали торговцы, имевшие барыш от того, что было, фактически, моделью экспансии черных нуменорцев, и южная знать, которая собирала пошлину с морских перевозок. Союз с народами Рованиона против вастаков означал бы открытие нового рынка сбыта и перемещение торговых путей на север, а избранная модель взаимодействия означала, что вскоре произойдет если не слияние народов, то хотя-бы слияние элит, вследствие чего, всю прибыль получит новая военная аристократия. Рованион стал бы вторым Арнором, только с удобными коммуникациями по Андуину и без влияния развитого Лидона. То, что было благом для Гондора, создавало проблемы для части гондорской аристократии. Мятежники проиграли войну и были, в итоге, изгнаны в Умбар, откуда и продолжали взаимодействовать с Харадом, но Гондор был слишком обескровлен междоусобицей, и момент для экспансии на северо-восток был упущен.
Тысячелетие третье
К концу второго тысячелетия ТЭ система рушится традиционным образом - переселение народов. Как раз после династического кризиса, ужасного мора и завершения арнорских разборок, набижали кочевники. Причем набижали настолько успешно, что отбили себе Минас Итиль и ключи к Мордору, где начинается становление новой промышленной державы. В результате такой резкой перестановки, Гондор оказывается в тяжелом положении:
1) Эриадор окончательно и бесповоротно потерян, ресурсов для повторного освоения не предвидится.
2) Харадримы очень недовольны пережитым унижением и при первой же возможности переориентируются на Мордор.
3) Зерна нет, но вы держитесь… Рынки сбыта тоже резко усечены.
От катастрофы временно спасло заселение Рохана лояльными скотоводами, позволившее освоить для народного хозяйства пустовавшую ранее территорию и решить проблему с рынком сбыта. Но это не могло компенсировать потерю Харада, и Гондор потихонечку стагнирует. Надо отметить, что Рохан (он же Каленардон), по понятиям условного Средневековья, малопригоден для земледелия. Расположение на стороне гор, противоположной господствующим морским ветрам, создает континентальный климат. Ближайшим аналогом в нашем мире являются Великие Равнины, которые вплоть до XIX века назывались Великими Пустошами и были вполне освоены только с использованием технологий Новейшего времени. Это даже не Дикое Поле, это хуже. Но это такое же Дикое Поле в том плане, что Каленардон регулярно попадает под удары кочевых орд, пришедших из Рованиона. На которые Гондор пытается влиять, но чем дальше, тем менее успешно. Поэтому единственным вариантом полноценного включения региона в экономическую систему остается подселение туда лояльных кочевников, которые будут не только защищать от нелояльных, но и покупать гондорские товары в обмен на продукцию скотоводства.
С другой стороны, есть Мордор, играющий ту же роль, что и Ангмар ранее, только в бо льших масштабах. Орки плодятся, как кролики, осваивая потихоньку бассейн моря Нурнен. Но его возможности ограничены, а орков все больше и больше. И есть целый Эриадор, потенциально пригодный для земледельческого освоения, на которое у Гондора ресурсов уже нет, а вот у Мордора - вполне. Одна проблема - орков туда просто так не пропустят. А еще есть проблема с тем, что гондорские коммуникацие водные (даже для торговли с Роханом предусмотрена специальноая речка Онодло, приток Андуина), а мордорские - сухопутные, что влечет за собой бо льшие издержки. Получить выход к морю через Андуин для торговли с Харадом - основным партнером - было бы для Мордора совсем неплохо. Естественная конкуренция между двумя несомненно великими и в меру милитаризованными державами постепенно переходит в ситуацию, когда дальнейшее развитие Мордора требует, чтобы Гондор был разрушен и опустошен. Именно в таком ключе. Причем орков на это дело реально не жалко. Естественно, обратное тоже верно, только более строго. Дальнейшее существование Гондора требует, чтобы Мордор снова был опустошен, но людей приходится беречь.
Ведь богатства Мордора позволяют собрать и вооружить широкую коалицию кочевых и оседлых народов, не слишком развитых, зато желающих грабить и убивать. И в особенности грабить и убивать тех, кто в течении тысячелетий заставлял их по струнке ходить. Ведь то, что с точки зрения Гондора выглядело обеспечением собственной безопасности и стратегических интересов, для его соседей выглядело как агрессивная политика империализма. А у Гондора, в результате такого отношения, пусть и вынужденного, из боеспособных союзников только Рохан и остался. Поэтому, хотя на Пеленнорских полях соотношение сил было 1 к 4, для Гондора эта единица - результат предельного напряжения сил, а для Мордора за этой четверкой скрывается возможность влегкую собрать еще несколько таких армий.
4. ОСАДА ГОНДОРА
Пиппина разбудил Гэндальф. В их комнате горела лампа, так как лишь тусклый сумрак проникал в окна, воздух был тяжел, как при приближении грозы.
– Который час? – спросил Пиппин, зевая.
– Прошел второй час, – сказал Гэндальф. – Время вставать и привести себя в приличный вид. Повелитель города вызывает тебя, чтобы объяснить тебе твои обязанности.
– А он накормит меня завтраком?
– Нет, накормлю я. Вся пища распределена по приказу.
Пиппин печально посмотрел на маленькую лепешку и (как он подумал) гораздо меньший, чем следует, кусочек масла, которые лежали на столе рядом с чашкой жидкого молока.
– Зачем вы привели меня сюда? – спросил он.
– Ты сам хорошо знаешь, – ответил Гэндальф. – Чтобы предотвратить твои ошибки; и если тебе тут не нравится, вспомни, что ты сам пришел сюда.
Пиппин замолчал.
Вскоре он уже шел с Гэндальфом вниз по длинному коридору к дверям башни. В зале, в печальном настроении сидел Денетор. Пиппин решил, что он напоминает старого терпеливого паука: похоже, со вчерашнего дня он не двинулся с места. Он предложил Гэндальфу сесть, но Пиппин некоторое время оставался незамеченным. Вскоре старик повернулся к нему.
– Ну, мастер Перегрин, надеюсь, вы использовали вчерашний день к своей пользе и удовольствию. Хотя боюсь, что стол в этом городе скромнее, чем вам хотелось бы.
Пиппин испытал неприятное ощущение, как будто большая часть того, что он говорил и делал, каким-то образом стала известна повелителю Гондора. Он не ответил.
– Что вы будете делать у меня на службе?
– Я думал, сэр, что вы объясните мне мои обязанности.
– Объясню, когда определю, к чему вы пригодны, – сказал Денетор. – Но если вы будете рядом со мной, я узнаю это, вероятно, скорее. Оруженосец моего кабинета попросил разрешения уйти со службы, так что временно вы можете занять это место. Вы будете ждать около меня, выполнять поручения, разговаривать со мной, если война и совещания дадут мне такую возможность. Вы умеете петь?
– Да, – ответил Пиппин. – Во всяком случае достаточно для хоббита. Но у нас нет песен, пригодных для больших залов и трудных времен, повелитель. Мы редко поем о чем-нибудь более ужасном, чем ветер или дождь, и большая часть моих песен о таких вещах, которые заставляют нас смеяться. И конечно о еде и питье.
– И почему же такие песни не подходят к моим залам или к этим временам? Мы, так долго жившие вблизи тени, конечно, с радостью будем слушать эхо земель, не затронутых ею. Тогда мы почувствуем, что наша доблесть была не бесплодна, хотя за нее нас и не поблагодарят.
У Пиппина сжалось сердце. Его вовсе не радовала идея петь песни Удела повелителю Минас Тирита, особенно комические песни, которые он знал лучше всего: они были уж слишком… Ну… грубоватыми для такого случая. Однако на сей раз ему не приказали петь. Денетор повернулся к Гэндальфу, расспрашивая его о рохиррим, их политике, о позиции Эомера, племянника короля. Пиппин удивлялся тому, как много знает повелитель о жизни людей, далеких от него, хотя как он решил, прошло уже много лет, как Денетор никуда не выезжал.
Вскоре Денетор кивнул Пиппину и отпустил его на время.
– Идите в арсенал цитадели, – сказал он, – и получите там мундир и вооружение гвардии башни. Все должно быть готово. Вчера я отдал приказ. Одевшись, возвращайтесь!
Все было, как он сказал, и вскоре Пиппин был уже одет в необычный костюм, черного с серебром цвета. Ему дали маленькую кольчугу, кольца которой были выкованы из стали, однако черную, как агат, и высокий шлем с обеих сторон в маленьких крылышках, украшенный серебряной звездой в центре налобника. Поверх кольчуги надевался короткий черный камзол, расшитый на груди серебром – было вышито изображение дерева. Старую одежду у него отобрали, но разрешили взять серый плащ из лориена, но с условием не носить его, когда он на дежурстве. Он понял, что теперь очень похож на Эрнила Перианната, принца невысокликов, как называли его в городе. Но чувствовал он себя неуверенно. Настроение у него продолжало портится.
Весь день было темно и тускло. С бессолнечного рассвета до вечера тяжелая тень все углублялась, и все в городе были угнетены. Далеко вверху большая туча медленно двигалась на запад с черной земли, поглощая свет, рожденная ветром войны; под ней воздух был неподвижен, как будто вся долина Андуина ждала порыва разрушительной бури.
Около одиннадцати часов, освобожденный на время от службы, Пиппин отправился на поиски еды и питья, чтобы рассеять свое тяжелое настроение и сделать ожидание более выносимым. В столовой он вновь встретил Берегонда, который только что прибыл из Пеленора, где выполнял какое-то поручение. Вместе они направились к стене – Пиппин чувствовал себя как в тюрьме и задыхался в цитадели. Они снова сели у амбразуры, выходящей на восток, где ели и разговаривали накануне.
Был час захода солнца, но на запад тянулась огромная пелена, и только когда она наконец ушла за море, солнце смогло послать короткий прощальный луч перед ночью; именно этот луч коснулся головы павшего короля на перекрестке дорог, когда это увидел Фродо. Но на поля Пеленора под тенью Миндолуина свет не пробился: поля оставались коричневыми и тоскливыми.
Пиппину казалось, что прошел год с тех пор, как он сидел здесь, в полузабытые времена, когда он еще был хоббитом, легкомысленным путешественником, которого мало изменили пережитые опасности. Теперь он был маленьким солдатом города, готовившегося отражать нападение, одетый в гордый, но мрачный костюм башни стражи.
В другое время и в другом месте Пиппину и понравилось бы, может, его новое положение, но теперь он знал, что принимает участие не в игре: он поклялся служить угрюмому хозяину в смертельной опасности. Он ощущал на своем теле тяжесть кольчуги и шлема. Плащ его лежал рядом на сидении. Он отвел усталый взгляд от темных полей внизу, зевнул и вздохнул.
– Вы устали сегодня? – спросил Берегонд.
– Да, – ответил Пиппин, – очень. Устал от безделья и ожидания. И протер пятки у дверей кабинета своего хозяина за долгие медленные часы, пока он совещался с Гэндальфом, принцем и другими важными персонами. Я не привык, мастер Берегонд, ожидать голодным, когда другие едят. Это тяжелое испытание для хоббита. Несомненно вы подумаете, что я глубже оцениваю честь. Но чего хорошего в этой чести? Чего хорошего в еде и питье под этой ползущей тенью? Что бы она означала? Воздух кажется густым и коричневым! У вас часто бывает такая тьма, когда дует восточный ветер?
– Нет, – сказал Берегонд, – это не просто непогода. Это какое-то злобное колдовство, какой-то черный дым, сваренный в горе огня и посланный им, чтобы омрачать сердца и мысли, что он и делает. Хотел бы я, чтобы вернулся Фарамир! Он бы не испугался. а теперь кто знает, сумеет ли он вернуться из-за реки во тьме?
– Да, – сказал Пиппин. – Гэндальф тоже беспокоится. Я думаю, он разочарован, не застав здесь Фарамира. А куда же он девался. Он оставил совет у повелителя перед обедом и, мне кажется, ушел в дурном настроении. Возможно, у него какие-то предвестники… Плохих новостей.
Неожиданно они застыли, онемели, превратились как бы в два слушающих камня. Пиппин присел, прижимая руки к ушам, но Берегонд, который в это время выглядывал из укрепления, остался тут, напряженный, глядя широко открытыми глазами. Пиппин узнал услышанный им крик: тот же крик он слышал где-то в Уделе, но теперь сила и ненависть в этом крике возросли, пронзив сердце ядовитым отчаянием.
Наконец Берегонд с усилием заговорил.
– Они пришли! – сказал он. – Наберитесь храбрости и выгляните! Там внизу свирепые существа.
Пиппин неохотно сполз с сидения и заглянул через стену. Тусклый Пеленор лежал перед ним, теряясь у едва различимой линии великой реки. Но теперь под собой он увидел быстрое кружение; как тени в глухую ночь, пять птицеподобных фигур кружили там, ужасные, как пожиратели падали, но больших размеров, чем орлы, жестокие, как смерть. Вот они снизились, пролетев на расстоянии выстрела из лука от стены, повернули и улетели.
– Черные Всадники! – пробормотал Пиппин. – Черные Всадники в воздухе. Но смотрите, Берегонд! – воскликнул он. – Они кого-то ищут. Видите, как они кружат, как наклоняются вон к той точке? Что-то движется по земле. Маленькие темные фигурки. Да, люди на лошадях: четыре или пять. Ах, я не могу этого выдержать! Гэндальф! Гэндальф, спасите нас!
Послышался еще один крик, и Пиппин отшатнулся от стены, дыша, как загнанное животное. Слабым и невероятно удаленным после этого леденящего крика показался ему звук трубы, кончавшийся долгой высокой нотой.
– Фарамир! Лорд Фарамир! Это его сигнал! – воскликнул Берегонд. – Храброе сердце! Но как он сможет пробиться к воротам, если эти адские ястреба обладают другим оружием, кроме страха! Смотрите! Они отбиваются. Они движутся к воротам. Нет, лошади понесли, люди сброшены. Они бегут пешком. Нет, один усидел, но он возвращается к остальным. Это Фарамир, он владеет людьми и животными. Ах! Одно из этих страшилищ летит на него. Помогите! Помогите! Неужели никто не выйдет? Фарамир!
С этими словами Берегонд спрыгнул и побежал во тьму. Стыдясь своего испуга – а ведь Берегонд вначале подумал о своем предводителе, которого он любил, – Пиппин встал и выглянул. В этот момент он увидел бело-серебряную вспышку, несущуюся с севера, как будто маленькая звезда упала на мрачное поле. Она двигалась со скоростью стрелы и все росла, быстро приближаясь к четверым людям, бегущим к воротам; Пиппину показалось, что от нее распространяется бледный свет и расходятся тяжелые тучи; потом он расслышал громкий голос.
– Гэндальф! – закричал он. – Гэндальф! Он всегда появляется в самую тяжелую минуту. Вперед! Вперед, белый всадник! Гэндальф! Гэндальф! – дико кричал он, как болельщик на бегах, подгоняющий спортсмена, не нуждающегося в подбадривании.
Темные летящие тени увидели вновь прибывшего. Одна из них повернула к нему. И Пиппину показалось, что Гэндальф поднял руку, и из нее вверх ударил белый луч. Назгул испустил долгий воющий крик и свернул в сторону; остальные тоже повернули и, поднимаясь быстрой спиралью, полетели на восток и исчезли в низких тучах. Пеленор показался теперь менее мрачным.
Пиппин видел, как встретились и остановились Гэндальф и всадник, поджидая пеших. Из города торопились люди; вскоре все исчезли за внешней стеной. Пиппин понял что они вошли в ворота. Решив, что они пойдут к наместнику, он заторопился к входу в цитадель. Здесь к нему присоединились многие свидетели нападения, смотревшие с высоких стен.
Вскоре с улицы, ведущей к внешним кругам донесся шум, слышались приветственные возгласы, выкрикивали имя Фарамира и Митрандира. Вскоре Пиппин увидел факелы; сопровождаемые густой толпой, медленно ехали два всадника: один весь в белом, он больше не сиял и казался бледным в сумерках, как будто весь его огонь был истрачен; а второй, темный, ехал со склоненной головой. Они спешились и, когда коней увели, Обгоняющего Тень и другую лошадь, пошли к часовому у входа: Гэндальф уверенно, отбросив свой серый плащ, в глазах его все еще пылало пламя; другой, одетый в зеленое, медленно, пошатываясь немного, как смертельно уставший или раненный.
Пиппин протиснулся вперед и, увидев бледное лицо Фарамира, затаил дыхание. Это было лицо человека, испытавшего крайний ужас или боль, но овладевшего ими и теперь спокойного. Гордо и серьезно говорил он с часовым, и Пиппин, всмотревшись внимательнее, увидел, как он похож на своего брата Боромира – Пиппину с самого начала понравился Боромир, с его огромной силой и величественными, но добродушными манерами. Но тут сердце Пиппина тронуло чувство, не знакомое ему раньше. Здесь стоял человек высокого благородства, какое временами открывалось в Арагорне, возможно, менее высокого, но все же неизмеримого: один из королей людей, рожденных в позднее время, но тронутых мудростью и печалью древней расы. Он понял, почему Берегонд произносил его имя с любовью. Это был предводитель, за которым идут люди, идут даже в тень черных крыльев.
– Фарамир! – громко кричал он вместе с остальными. – Фарамир! – И Фарамир, уловив его странный голос среди общего гула людей города, повернулся и, увидев его, весьма удивился.
– Откуда вы? – спросил он. – Невысоклик, и в мундире башни! Откуда…
Но тут к нему подошел Гэндальф и сказал.
– Он пришел со мной из земли невысокликов. Но не будем задерживаться здесь. Нам многое предстоит сказать и сделать, а вы устали. Он же пойдет с нами. Он должен идти, если не забыл своих обязанностей. Пиппин, иди за нами!
Наконец они прошли в личные помещения повелителя города. Здесь у жаровни с углями были приготовлены глубокие кресла и принесено вино, Пиппин, почти никем не замеченный, стоял за креслом Денетора и не чувствовал усталости, так напряженно он прислушивался к разговору.
Отъев кусочек белого хлеба и выпив глоток вина, Фарамир сел в низкое кресло слева от отца. С другой стороны немного в отдалении сел Гэндальф. Вначале казалось, что он спит. Фарамир сначала говорил только о поручении, с которым был послан десять дней назад; он принес новости об Итилиен и о продвижении врага и его союзников. Он рассказал о схватке с людьми из Харада и их огромных животных. Капитан докладывал начальнику о своих делах, как это бывало и раньше, о пограничных стычках, которые теперь казались бесполезными.
Потом неожиданно Фарамир посмотрел на Пиппина.
– Я подхожу к странным событиям, – сказал он. – Это не первый невысоклик, пришедший из северных легенд в южные края, которого я вижу.
При этих словах Гэндальф выпрямился и сжал рукоятки кресла, но ничего не сказал и взглядом остановил восклицание Пиппина. Денетор взглянул на их лица и кивнул головой, как бы в знак того, что понял гораздо больше сказанного. Медленно, пока остальные сидели молча и неподвижно, Фарамир продолжил свой рассказ, глядя большей частью на Гэндальфа и изредка посматривая на Пиппина, как бы для того, чтобы оживить воспоминания о другом хоббите.
Когда его рассказ перешел от встречи с Фродо и его слугой к событиям в Хеннет Аннуне, Пиппин увидел, что руки Гэндальфа сжимающие резное кресло, дрожат. Теперь они казались белыми и очень старыми, и, глядя на них, Пиппин с дрожью понял, что Гэндальф, сам Гэндальф обеспокоен, встревожен, почти испуган. Воздух в комнате был душен и неподвижен. Наконец, когда Фарамир рассказывал о своем расставании с путешественниками и их решении идти к Кирит Унголу, голос его дрогнул, он покачал головой и вздохнул, Гэндальф вздрогнул.
– Кирит Унгол? Долина Моргула? – спросил он. – Время, Фарамир, время? Когда вы расстались с ними? Когда должны они достичь этой проклятой долины?
– Я расстался с ними утром два дня назад, – ответил Фарамир. – Оттуда до долины Моргулдуина пятнадцать лиг, если они двинутся прямо на юг; и они окажутся еще в пяти лигах западнее проклятой башни. Они не могли прийти туда быстрее, чем сегодня – может, и сейчас еще не пришли. Я понимаю, чего вы боитесь. Но тьма не связана с ними. Она началась вчера вечером, и прошлой ночью вся Итилиен была под тенью. И мне ясно, что враг долго готовил нападение на нас, и час нападения был назначен до того, как путники покинули наше убежище.
Гэндальф встал и прошелся по комнате.
– Утром, два дня назад, и оттуда три дня пути! Как далеко место, где вы расстались?
– Двадцать пять лиг по прямой, – ответил Фарамир. – Но я не мог прийти быстрее. Вчера вечером я лежал на Каир Андросе, длинном острове на реке, который мы удерживаем; лошади переправились на другой Берег. Когда наступила тьма, я понял, что нужно торопиться, поэтому я поехал с тремя другими. Свой отряд я отправил на юг, чтобы усилить гарнизон бродов Осгилиата. Надеюсь, я не поступил неверно? – он взглянул на отца.
– Неверно? – воскликнул Денетор, и глаза его сверкнули. – Почему ты спрашиваешь? И люди были в твоем распоряжении. Или ты спрашиваешь мое мнение о всех твоих делах. Нескоро же ты обратился ко мне за советом. Ты говорил искусно, как всегда, но разве я не видел, что ты смотрел на Митрандира, спрашивая его, хорошо ли ты сказал и не сказал ли ты слишком много. Он давно уже захватил твое сердце.
Мой сын, твой отец стар, но еще не выжил из ума. Я вижу и слышу; и мало из того, что ты скрыл, о чем умолчал, неясно мне. Я знаю ответ на многие загадки. Увы, увы, Боромир!
– Если то, что я сделал, вам не нравится, отец, – спокойно сказал Фарамир, – то я хотел бы получить ваш совет до того, как принимать столь тяжелое решение.
– Разве это изменило бы твое решение? – спросил Денетор. – Я думаю, ты все равно поступил бы так же. Я хорошо знаю тебя. Ты желаешь быть таким же величественным, щедрым и добрым, как короли древности. Может так и подобает человеку высокой расы, обладающему силой и миром. Но в наши отчаянные дни великодушие оборачивается и смертью.
– Да будет так! – сказал Фарамир.
– Да будет так! – воскликнул Денетор. – Но не только твоей смертью, Фарамир, но и смертью твоего отца и всего твоего народа, который ты теперь, после гибели Боромира обязан защищать.
– Вы хотели бы, чтобы мы поменялись местами? – спросил Фарамир.
– Да, я хочу этого, – сказал Денетор. – Ибо Боромир был верен мне и не смотрел в глаза колдунам. Он помнил бы потребности своего отца и не расточал бы то, что послала ему судьба. Он принес бы мне ее могучий дар.
На мгновение сдержанность изменила Фарамиру.
– Я прошу вспомнить, отец, почему я, а не он оказался в Итилиене. Наши поручения были даны нам повелителем города.
– Не добавляй горечи в мою чашу, – сказал Денетор. – разве не пил я ее много ночей? Если бы можно было все изменить! Тогда бы эта вещь была моей!
– Успокойтесь! – сказал Гэндальф. – Боромир ни в коем случае не принес бы ее вам. Он умер, и умер хорошо, пусть спит в мире. Он протягивал руки к этой вещи, но если бы он получил ее, он бы погиб. Он взял бы ее для себя, и вы бы не узнали сына, когда он вернулся бы.
Лицо Денетора стало жестким и холодным.
– Боромир оказался менее послушным вам, не так ли? – Негромко спросил он. – Но я, тот, кто был его отцом, говорю: он принес бы ее мне. Вы, может быть, и мудры, Митрандир, однако со всеми вашими тонкостями у вас еще не вся мудрость. Мудрость может найтись и не в сетях колдунов, и не в торопливости глупцов. В этом деле у меня больше знаний и мудрости, чем вы считаете.
– В чем же ваша мудрость? – спросил Гэндальф.
– Ее достаточно, чтобы проникнуть в дело, которое два глупца пытаются скрыть. Использовать эту вещь опасно. Но в наше время отдать ее в руки безмозглых невысокликов и отправить в землю самого врага, как сделали это вы и этот мой сын, безумие.
– А что сделал бы повелитель Денетор?
– Ничего. Но уж во всяком случае не послал бы ее в глупой надежде, рискуя всеобщим разрушением, туда, где враг может найти то, что потерял. Нет, его следовало бы спрятать, спрятать глубоко и надежно. Не использовать, говорю я, разве только в одном крайнем случае, но держать в недосягаемости для врага. Только если его победа будет несомненна и то, что последует за ней, не будет уже тревожить нас, мертвых.
– Вы, по своей привычке, думаете только о Гондоре, повелитель, – сказал Гэндальф. – Но есть другие люди и другие жизни, и время продолжается. Что касается меня, то я жалею даже его рабов.
– Где же будут другие люди искать помощь, если Гондор падет? – спросил Денетор. – Если бы эта вещь хранилась в глубоких подземельях моей цитадели, мы не дрожали бы тут от страха перед этой Тьмой. Если вы думаете, что я не выдержал бы испытания, вы плохо знаете меня.
– Тем не менее я не верю вам, – сказал Гэндальф. – Если бы я верил, я передал бы эту вещь вам на хранение и избавил бы и себя и других от большой боли. А теперь слыша ваши слова, я верю вам еще меньше, не больше, чем Боромиру. Нет, сдержите же свой гнев! Я даже себе самому не доверяю в этом, я отказался от этой вещи, даже когда ее добровольно передавали мне. Вы сильны и можете управлять собой, Денетор; но если бы вы получили эту вещь, она овладела бы вами. Даже если бы ее похоронили под Миндолуином, она продолжала бы жечь ваш мозг, когда наступала Тьма, а ведь за ней последуют худшие вещи.
На мгновение глаза Денетора сверкнули, когда он глядел на Гэндальфа, и Пиппин снова ощутил схватку их воль; теперь их взгляды показались ему лезвиями скрестившимися и брызнувшими искрами. Пиппин дрожал, опасаясь взрыва. Но Денетор внезапно овладел собой, лицо его вновь стало холодным. Он пожал плечами.
– Если бы… – Сказал он. – Сейчас такие слова напрасны. Они ушли в тень, и только время покажет, какая судьба ждет ее и нас. И ждать этого недолго. А в оставшиеся дни пусть те, кто борется с врагом, держатся вместе и сохраняют надежды, а если и надежды не останется, то можно хоть умереть свободным. – Он повернулся к Фарамиру. – Что ты думаешь о гарнизоне Осгилиата?
– Он слаб, – сказал Фарамир. – Я послал свой отряд на его укрепление, как уже говорил.
– Я думаю, этого мало, – сказал Денетор. – А именно туда падет первый удар. Там нужен сильный капитан.
– И там, и во всех других местах, – сказал Фарамир и вздохнул. – Увы, нет моего брата, которого я так любил! – он встал. – Вы разрешите, отец? – он покачнулся и ухватился за кресло отца.
– Я вижу, ты устал, – сказал Денетор. – Ты скакал быстро и издалека. Мне говорили, что тебя преследовали злые существа с воздуха?
– Не будем говорить об этом, – сказал Фарамир.
– Не будем, – согласился Денетор. – Иди отдыхать. Силы тебе еще понадобятся.
С разрешения повелителя города все отправились отдыхать, пока была возможность. Когда Гэндальф и Пиппин, несший маленький факел, шли к себе, была беззвездная тьма. Они молчали, пока не оказались за закрытыми дверями. Тогда наконец Пиппин взял Гэндальфа за руку.
– Скажите мне, – попросил он, – есть ли надежда? Я имею в виду – для Фродо.
Гэндальф положил руку на голову Пиппина.
– Надежда никогда не была особенно сильной, – сказал он. – Глупая надежда, как я говорил. А когда я услышал о Кирит Унголе, – он замолчал и подошел к окну, как будто стремился проникнуть в Тьму на востоке.
– Кирит Унгол! – пробормотал он. – Почему именно этот путь? – он повернулся. – Мое сердце едва не изменило мне, Пиппин когда я услышал это название. И однако сейчас мне кажется, что в рассказе Фарамира есть какая-то надежда. Очевидно, что враг наконец начал войну и сделал первый ход, пока Фродо еще на свободе. Теперь в течении многих дней внимание его будет устремлено сюда, то есть отвлечено от его собственной земли. И однако, Пиппин, я издалека чувствую его торопливость и страх. Он начал раньше, чем собирался. Что-то подтолкнуло его.
Гэндальф стоял в задумчивости.
– Может быть, – пробормотал он. – Может быть, даже твоя глупость помогла, сын мой. Посмотрим: пять дней назад он обнаружил, что мы низвергли Сарумана и взяли его камень. Ну и что? Мы не могли воспользоваться им, не могли смотреть в него так, чтобы он не знал. Ах! Я догадываюсь. Арагорн. Его время близится. И он могуч, Пиппин, и отважен, решителен и способен в случае необходимости на большой риск и на большие дела. Может быть, и так. Он смог использовать камень и показаться врагу, бросить ему вызов. Ну, ответ мы не узнаем, пока не прибудут всадники Рохана, если они придут не слишком поздно. Нас ждут тяжелые дни. Спи, пока можно.
– Но… – Начал Пиппин.
– Что «но»? Только одно «но» на сегодняшний вечер.
– Голлум, – сказал Пиппин. – Как они могли идти с ним, даже идти за ним? И я видел, что Фарамиру то место, куда Голлум повел их, нравилось не больше, чем вам. Что здесь плохого?
– Пока не могу ответить, – сказал Гэндальф. – Сердце мое предвещало, что Фродо и Голлум еще встретятся перед концом. Для добра или для зла. Но о Кирит Унголе я не буду говорить сегодня. Предательства, предательства я боюсь, измены этого жалкого существа. Но пусть будет так. Вспомним, что предатель может изменить себе и совершить доброе дело вопреки своим намерениям. Иногда бывает и так. Спокойной ночи!
Следующий день начался с утра, подобного коричневой пыли, и сердца людей, приободрившиеся немного в связи с возвращением Фарамира, снова опустились. В этот день крылатые тени не были видны, но время от времени высоко над городом раздавался слабый крик, и многие слышавшие его останавливались, пораженные ужасом; менее стойкие дрожали и плакали.
А Фарамир снова ускакал.
– Ему не дали даже отдохнуть, – ворчали некоторые. – Повелитель слишком жестоко обращается со своим сыном, а ведь он сейчас должен выполнять обязанности двоих – свои и того, кто не вернется.
И все поглядывали на север, спрашивая:
– Где же всадники Рохана?
На самом деле Фарамир уехал не по своей воле. Повелитель города был главой его совета и не склонен был в тот день прислушиваться к словам остальных. Рано утром был созван совет. Все капитаны решили что из-за угрозы на юге их силы слишком малы, чтобы самим нанесли удар, пока не прибудут всадники Рохана. Пока же следует укрепить стены и ждать.
– Однако, – сказал Денетор, – мы не можем легко отказаться от внешней защиты, от Риммаса, сделанного с таким трудом. И враг должен дорого заплатить за проход через реку. Чтобы напасть на город, он должен переправиться через реку. На севере у Каир Андроса этому мешают болота, на юге, у Лебеннина, река слишком широка и требуется много лодок. Он ударит по Осгилиату, как и раньше, когда Боромир помешал ему переправиться.
– Это будет лишь отсрочкой, – сказал Фарамир. – Сегодня мы можем заставить врага понести вдесятеро большие потери, чем у нас, и все же пожалеть об этом. Потому что враг может легче потерять войско, чем мы – отряд. А отступление тех, кто выйдет в поле, будет страшным, если враг переправит свои силы.
– А Каир Андрос? – сказал принц. – Его тоже нужно удерживать, если мы защитим Осгилиат. Не будем забывать об опасности слева. Рохиррим могут прийти, а могут и не прийти. А Фарамир сообщил нам об огромных силах движущихся к черным воротам… Оттуда может выйти не одно войско и ударить по нескольким проходам.
– Мы многим рискуем в этой войне, – сказал Денетор. – Каир Андрос имеет свой гарнизон, и больше мы никого не можем послать туда. Но я не отдам реку и Пеленор без борьбы – не отдам, если найдется здесь капитан, достаточно храбрый, чтобы выполнить волю своего повелителя.
Все молчали. Наконец Фарамир сказал:
– Я не противлюсь вашей воле, отец. Поскольку вы лишились Боромира, я пойду и, как смогу, заменю его – если вы прикажете.
– Прикажу, – сказал Денетор.
– Тогда прощайте, – сказал Фарамир. – Но если я вернусь, думайте обо мне лучше!
– Это зависит от того, как ты вернешься, – сказал Денетор.
Гэндальф последним разговаривал с Фарамиром перед его отъездом.
– Не рискуйте жизнью в гневе или обиде. Вы еще понадобитесь здесь, – сказал он. – И отец любит вас, Фарамир, и вскоре вспомнит об этом. Добрый путь!
Так Фарамир снова отправился в путь, взяв с собой добровольцев и тех, кого ему можно было выделить. Со стен многие смотрели через полумглу на разрушенный город, но там ничего не было видно. Другие по-прежнему смотрели на север и считали лиги, отделявшие их от Теодена Роханского.
– Придет ли он? Вспомнит ли наш старый союз? – говорили они.
– Да, он придет, – сказал Гэндальф, – даже если придет слишком поздно. Но подумайте! В лучшем случае он получил красную стрелу лишь два дня назад, а от нас до эдораса долгие мили.
Ночью было получено известие. От брода прискакал человек, доложивший, что большое войско вышло из Минас Моргула и направляется к Осгилиату; к нему присоединяются отряды с юга, жестокие и высокие харадрим.
– Мы узнали, – сказал гонец, – что войско вновь ведет черный капитан, и страх перед ним раньше его достиг реки.
С этими предвещающими беду словами кончился третий день пребывания Пиппина в Минас Тирите. Мало кто мог спать: ни у кого не оставалось надежды, что Фарамир сумеет удержать брод.
На следующий день, хотя Тьма достигла наибольшей силы и не углублялась, она тяжестью лежала на сердцах людей, и многие были в ужасе. Снова поступили дурные новости. Брод через Андуин был захвачен врагом. Фарамир отступил к стене Пеленора, вновь собрав своих людей у ворот стены; но враги в десять раз превосходили числом.
– Если он сумеет пробиться через Пеленор, враги будут преследовать его по пятам, – сказал вестник. – Они дорого заплатили за переход, но меньше, чем мы надеялись. Их план был тщательно разработан. Теперь ясно, что они в тайне построили большой флот лодок и барж в восточном Осгилиате… Они кишели повсюду, как муравьи. Но мы же отступили лишь из-за черного капитана. И мало кто может выстоять при одном известии о его приближении. Собственные солдаты дрожат перед ним и способны убить себя по его приказу.
– Тогда я там более необходим, чем здесь, – сказал Гэндальф и снова выехал из города, и его сверкание скоро исчезло из вида. И всю ночь Пиппин в одиночестве простоял на стене, глядя на восток.
Едва прозвучали колокола начала дня – звон из звучал насмешкой в беспросветной тьме, – как Пиппин увидел впереди, там, где находились стены Пеленора, туманные огни. Часовой закричал, и все люди города схватились за оружие. Время от времени видны были красные вспышки и тяжелый воздух доносил глухие раскаты.
– Они взял стену! – кричали люди. – Они пробили в ней брешь! Они идут.
– Где Фарамир? – в отчаянии закричал Берегонд. – Не говорите, что он погиб!
Первые новости привез Гэндальф. С горстью всадников, сопровождавших в качестве охраны линию телег, он прискакал в середине утра. Телеги были нагружены раненными. Гэндальф немедленно отправился к Денетору. Повелитель города находился в высоком кабинете белой башни, с ним был Пиппин. Денетор пытался разглядеть что-то на севере, юге и востоке через тусклые окна. Больше всего смотрел он на север, прислушиваясь, как будто какое-то древнее искусство давало ему возможность услышать топот копыт на далеких равнинах.
– Фарамир пришел? – спросил он.
– Нет, – ответил Гэндальф, – но он был жив, когда я уезжал. Он решил остаться с арьергардом, чтобы отступление через Пеленор не превратилось в бегство. Возможно он со своими людьми еще продержится какое-то время, но я сомневаюсь в этом. Он сражается со слишком сильным врагом. Потому что пришел тот, кого я и опасался.
– Не… Не Повелитель Тьмы? – воскликнул Пиппин, в ужасе забыв о своем положении.
Денетор горько рассмеялся.
– Нет, еще нет, мастер Перегрин! Он придет лишь торжествовать надо мной, когда все будет кончено. Он использует других, как свое оружие. Так поступают все великие властители, если они мудры, мастер невысоклик. Иначе почему бы я сидел в своей башне, смотрел, размышлял и ждал, лишившись даже своих сыновей? Я могу еще владеть мечом.
Он встал, отбросил длинный черный плащ, и смотрите! Под плащом оказалась кольчуга и пояс с длинным мечом в черно-серебряных ножнах.
– Так я ходил когда-то и так впервые за много лет спал, – сказал он,
– хотя тело мое от возраста стало менее крепким и сильным.
– Однако теперь самый свирепый из капитанов повелителя Барад-Дура захватил внешнюю стену, – сказал Гэндальф. – Король древнего Ангмара, волшебник, Дух Кольца, глава назгулов, Копье Ужаса в руке Саурона, Тень Отчаяния.
– Значит, Митрандир, вы нашли достойного врага, – сказал Денетор. – Я сам давно знал, кто главный капитан войск Башни Тьмы. Вы явились, чтобы сказать это? Или отступили, потому что столкнулись с более грозной силой?
Пиппин дрожал, опасаясь гневной вспышки Гэндальфа, но опасения его оказались напрасными.
– Может быть и так, – спокойно ответил Гэндальф. – Но испытание нашей силы еще не настало. Но если справедливы сказанные в древности слова, не от руки мужчины он падет, и судьба, ожидающая его, скрыта от мудрых. Но все же Капитан Отчаяния не движется впереди. Скорее он действует, руководствуясь вашими словами, из тыла и гонит перед собой своих рабов.
Нет, я пришел, охраняя раненых, которых еще можно вылечить, – продолжал Гэндальф. – Брешь в стене Риммас широка, и войско Моргула скоро прорвется из многих пунктов. И вот для чего, главным образом, я пришел. Скоро начнется битва на полях. Нужно приготовить вылазку, собрать всадников. В этом единственная наша надежда, только в этом враг еще уступает нам: мало у него лошадей.
– И у нас их мало. Сейчас очень кстати был бы приход всадников Рохана, – сказал Денетор.
– Но скорее мы увидим прибытие других, – сказал Гэндальф. – К нам явились беженцы с Каир Андроса. Остров пал. Вторая армия, вышедшая из черных ворот, пересекает реку севернее.
– Некоторые принимают вас, Митрандир, как вестника дурных новостей, – сказал Денетор, но для меня это больше не новость: это я узнал еще вчера вечером. Что касается вылазки, то я уже думал о ней. Спустимся!
Время шло. Наконец зрители на стенах увидели отступление остатков защитников брода. Маленькие группы усталых и израненных людей вначале прибывали в беспорядке; некоторые бежали, как будто за ними гнались. На востоке мерцали отдаленные огни; теперь казалось, что они ползут по равнине. Горели дома и амбары. Потом показались маленькие реки огня и потекли по равнине, направляясь к широкой дороге, соединившей ворота города с Осгилиатом.
– Враг, – бормотали люди. – Стена прорвана. Они прошли через бреши. Они несут с собой факелы. Где же наши?
Приближался вечер, было так темно, что даже самые зоркие люди в цитадели мало что могли разглядеть на полях, кроме увеличивающегося числа пожаров и линий огней, которые стали длиннее и двигались быстрее. Наконец примерно в миле от города появилась группа людей в относительном порядке – они шли, а не бежали и держались вместе.
Наблюдатели затаили дыхание.
– Там должен быть Фарамир, – говорили они. – Он владеет людьми и животными. Он там!
Главные силы отступающих находились уже в полумиле. В самом тылу скакала группа всадников. Время от времени они поворачивались, глядя на наступающие линии огней. Неожиданно раздался хор яростных криков. Появились всадники врага. Линия огня превратилась в стремительное течение, ряды орков несли горящие факелы, дикие люди юга под красными знаменами, хрипло крича, догоняли отступающих. И с пронзительным криком с тусклого неба упали крылатые тени – назгулы, пикирующие для убийства.
Отступление превратилось в бегство. Люди бежали, бросая оружие, крича от ужаса, падая на землю.
И тогда в цитадели прозвучала труба – Денетор дал приказ начинать вылазку. Все всадники, оставшиеся в городе, ждали этого сигнала у ворот в тени внешней стены. Они галопом понеслись вперед и с силой ударили по наступавшим. Впереди скакали рыцари Дол Амрота во главе со своим принцем и голубым знаменем.
– Амрот за Гондор! – кричали он. – Амрот за Гондор! Амрот и Фарамир!
Как буря ударили они с обеих флангов отступления на врага, но один всадник опередил их всех, быстрый как ветер в траве, Обгоняющий Тень нес его; он скакал, отброси серый плащ, свет струился по его поднятой руке.
Назгулы с криком свернули в сторону: их капитан еще не ответил на вызов белого огня своего противника. Войско Моргула, увлекшись погоней за добычей, застигнутое врасплох, дрогнуло, рассыпавшись, как искры под порывом бури. Отступавшие сами с криками повернули и бросились на врага. Охотники превратились в преследуемых. Отступление перешло в атаку. Поле покрылось телами орков и людей, поднимался дым от чадящих факелов. Кавалерия пустилась в погоню.
Но Денетор не позволил уходить далеко. Хотя враг дрогнул и начал отступать, но с востока подходили новые большие силы. Снова прозвучала труба, призывая к отступлению. Конница Гондора остановилась. Под ее защитой отступавшие перестроились. Они пошли к городу, достигли ворот и гордо и с достоинством вступили в них. Люди города с гордостью смотрели на них, выкрикивая слова похвалы, но в глубине сердца они были сильно встревожены. Отряды сильно поредели. Фарамир потерял треть своих людей. И где же он сам?
Он появился последним. Люди его прошли. Вернулись конные рыцари, в тылу их ехал принц. Он держал в руках своего родственника Фарамира, сына Денетора, подобранного на поле боя.
– Фарамир! Фарамир! – кричали люди, вытирая слезы. Но он не отвечал, и его понесли по извивающейся дороге в цитадель к отцу. В тот момент, когда назгулы отвернули от белого всадника, прилетела смертоносная стрела, и Фарамир, сражавшийся с предводителем харадрим, упал на землю. Только удар Дол Амрота спас его от красного меча южанина, готового разрубить лежавшего.
Принц Имрахил принес Фарамира в белую башню и сказал:
– Ваш сын вернулся, повелитель, после великих деяний, – и рассказал о том, что видел.
Денетор встал и молча посмотрел в лицо сына. Он приказал устроить постель в своем кабинете и положить на нее Фарамира. А сам отправился в тайную комнату на вершине башни; и многие видели в ее узких окнах бледный свет. А когда Денетор спустился, он сел рядом с телом сына и молчал… Но лицо повелителя было серым и более неподвижным, чем лицо его сына.
Та был осажден город, окружен кольцом врагов. Стена Риммас была пробита и весь Пеленор захвачен врагами. Последнее известие принесенное извне, было принесено людьми, успевшими прибежать с северной дороги до закрытия ворот. Это были остатки отряда, охранявшего путь из анориена и Рохана к броду. Ими командовал Инголд, тот самый, что пять дней назад пропустил Гэндальфа и Пиппина, когда еще сияло солнце и утро было полно надежд.
– Новостей о рохиррим нет, – сказал он повелителю. – Теперь уж Рохан не придет. И если и придет, то не спасет нас. Войско очень сильное: батальоны орков со знаком глаза и бесчисленные толпы людей, каких мы не встречали раньше. Невысокие, но широкие, угрюмые, бородатые, как гномы, вооруженные большими топорами. Мы думаем, они пришли из какой-то варварской земли на востоке. Они захватили северную дорогу и массами устремились в анориен. Рохиррим не могут прийти.
Ворота закрылись. Всю ночь часовые на стенах слышали гул врагов, кишевших снаружи; они жгли поля и деревья, рубили подряд всех людей, захваченных снаружи, живых или мертвых. Число врагов, перешедших реку трудно было определить во тьме, но когда над равниной поднялось утро, точнее его тусклая тень, стало ясно, что даже в ночных страхах трудно было преувеличить их число. Равнина потемнела от марширующих отрядов, и насколько хватало глаз, повсюду, как грибы-поганки, появлялись лагеря черных и ярко-красных платок.
Копошась, как муравьи, орки торопливо копали глубокую траншею, кольцом охватившую город на дальности выстрела из лука; когда траншея была окончена, ее заполнили огнем, хотя никто не видел, как он разжигался и поддерживался. Весь день продолжалась эта работа, а люди Минас Тирита смотрели, не в силах помешать ей. Когда траншея была готова, они увидели большие телеги; в сопровождении отрядов орков они везли различные метательные снаряды. Ни один стрелок в городе не мог достать до них и прекратить их работу.
Вначале люди смеялись и не очень опасались этих механизмов. Главная стена города была очень высокой и толстой, она была построена, когда еще помнили силу и искусство нуменора: ее внешняя поверхность была подобна башне Ортханка, она была гладкая, темная и твердая, недоступная ни стали, ни огню, неразрушимая, разве что сама земля содрогнется в конвульсиях.
– Нет, – говорили жители Минас Тирита. – Даже если бы Неназываемый пришел сюда, он не смог бы войти, пока мы живы.
Но другие отвечали:
– Пока мы живы? Но долго ли мы проживем. У него есть оружие, которое привело к падению многие крепости начала мира. Голод. Дороги отрезаны. Рохан не придет.
Но машины не тратили на непробиваемые стены. Не простой капитан или предводитель орков руководил нападением на величайшего врага Мордора. Власть и злоба руководили им. Как только со множеством криков, со скрипом веревок и колес были установлены большие катапульты, они начали бросать снаряды удивительно высоко, так что они пролетали над укреплениями и с грохотом падали внутри первого круга города; и многие из них, благодаря тайному искусству, взрывались огнем, падая на землю.
Вскоре возникла опасность большого пожара, и все, кто был способен, тушили огонь, вспыхивающий во многих местах. Потом на город обрушились другие снаряды, менее разрушительные, но более ужасные. На улицы города посылались маленькие круглые снаряды, которые не взрывались. Некоторые люди побежали посмотреть, что это такое, и они громко закричали и заплакали. Потому что враг бросал в город головы тех, кто погиб в Осгилиате, в Риммасе или на полях. Страшно было смотреть на них: некоторые были разбиты и бесформенны, некоторые грубо разрублены, но черты лица многих можно было разобрать, и казалось, что они умирали в мучениях; и на всех было выжжено клеймо в виде безвекого глаза. Но часто случалось, что люди узнавали лица своих знакомых, хотя они были изуродованы и обесчещены, которые недавно с оружием в руках гордо ходили по улицам, обрабатывали поля или приезжали на праздники с зеленых долин в горах.
Напрасно люди бессильно угрожали кулаками врагам, толпившимся перед воротами. Те не обращали внимания на проклятия, да и не понимали языка жителей города, а их хриплые крики напоминали вопли хищников или пожирателей падали. Но вскоре мало осталось в Минас Тирите таких, кто мог бы бросить вызов врагам. У Повелителя Тьмы было и другое оружие, более быстрое, чем голод: ужас и отчаяние.
Снова появились назгулы, и по мере того как Повелитель Тьмы разворачивал свои силы, их голоса, выражавшие лишь его волю и злобу, наполнялись злом и ужасом. Они кружили над городом, как грифы, ожидающие свой доли человеческого мяса. Их голоса потрясали воздух. С каждым новым криком они становились все непереносимее. Наконец даже самые могущественные падали на землю, когда скрытая угроза пролетала над ними, или останавливались, выронив оружие из онемевших рук, а разум их затягивала чернота, и они больше не думали о войне, а только об укрытии, о бегстве, о смерти.
На протяжении всего этого черного дня Фарамир лежал в постели в комнате белой башни, горя в лихорадке: кто-то сказал, что он умирает и скоро это повторяли все люди на стенах и улицах. Рядом с ним сидел его отец, молчал, смотрел на него и совершенно не интересовался защитой города.
Никогда, даже в плену у урук-хей, не испытывал Пиппин таких мрачных часов. Его обязанностью было ждать повелителя, и он ждал, забытый, по-видимому, стоя у двери в неосвещенной комнате и стараясь справиться с собственным страхом. Он смотрел, и ему казалось, что Денетор стареет на глазах, как будто что-то согнуло его гордую волю, а его строгий мозг разрушался. Может, это было результатом горя и раскаяния. Он видел слезы на этих никогда не плакавших глазах, и это было еще невыносимее, чем гнев.
– Не плачьте, повелитель! – запинаясь, сказал он. – Может, он еще поправится. Вы спрашивали Гэндальфа?
– Не успокаивайте меня колдунами! – ответил Денетор. – Надежды глупцов развеялись. Враг нашел его, и теперь его власть увеличилась; он видит все наши мысли; все, что мы делаем, обречено на поражение.
Я послал моего сына, не поблагодарив и не благословив его, послал в ненужную опасность, и вот он лежит с ядом в венах… Нет, чем бы не кончилась война, моя роль в ней сыграна, а дому наместников пришел конец. Низкие люди будут править последними остатками королевства, прячась в холмах, пока их всех не переловят.
К дверям подходили люди, звали повелителя города.
– Нет, я не выйду, – отвечал он. – Я должен оставаться возле сына. Может, он еще заговорит перед концом. Конец близок. Слушайтесь кого хотите, даже серого дурака. Я остаюсь здесь.
Так Гэндальф принял на себя командование последней обороной столицы Гондора. И где бы он не появлялся, люди веселели и крылатые тени уходили из их памяти. Безустанно сновал он от цитадели к воротам с севера на юг вдоль стен; вместе с ним был принц Дол Амрота в своей сверкающей кольчуге. Он и его рыцари по-прежнему вели себя как повелители, в которых живет раса Нуменора. Люди, видевшие их, шепотом говорили:
– Старые предания говорили правду: в жилах этого народа течет кровь эльфов, потому что обитатели Нимроделя жили когда-то в этой земле.
И они начинали петь строки легенд о Нимроделе или другие песни долин Андуина давно ушедших годов.
И однако, когда они уходили, тень снова смыкалась над людьми, сердца их холодели, и слава Гондора превращалась в пепел. Так медленно переходили тусклые дни страха в тьму ночей отчаяния. Теперь в первом круге города уже не тушили пожары, и у гарнизона на внешней стене во многих местах были отрезаны пути отступления. Но мало кто оставался на своих местах, большинство бежало за вторые ворота.
Вдали от битвы через реку быстро перекинули мосты, и весь день по ним переходили войска и возили оружие. Наконец в середине ночи началось нападение. Авангард нападающих прошел через траншею огня по многим оставленным там окольным тропинкам. Они двигались вперед, попадая в пределы досягаемости лучников, но не обращая внимания на потери. Впрочем, мало осталось таких, кто мог бы причинить им потери, хотя свет огней превращал нападающих в отличную цель для лучников, искусством которых некогда гордился Гондор. Догадавшись, что сопротивление города слабеет, скрытый капитан посылал вперед свои силы. Медленно катились вперед во мраке большие осадные башни, сделанные в осгилиате.
В кабинете белой башни появились вестники, и Пиппин пропустил их потому что они пришли со срочным сообщением. Денетор медленно отвел взгляд от лица Фарамира и молча взглянул на них.
– Первый круг города горит, повелитель, – сказали он. – Что вы прикажете? Ведь вы по-прежнему повелитель и наместник. Не все идут за Митрандиром. Люди бегут со стен и оставляют их беззащитными.
Эльфы жили в Эделлонде с конца Первой до середины Третьей Эпохи, и оттуда их корабли отплывали в Бессмертные Земли .
Чернотечная река брала начало в Белых Горах. Река вытекала из врат Пути Мёртвых в Чернотечной Долине . В этой долине был Холм Эрех , на котором стоял огромный Камень Эреха . Земля долины была плодородной, и много людей жило там.
Анфалас тянулся вдоль побережья к западу от Бельфаласа. Там находилось множество небольших поселений; большей частью в них жили пастухи, охотники и рыбаки. Зелёные Холмы , или Пиннат Гелин, находились на севере Анфаласа.
Река Лефнуи была западной границей Анфаласа, а также Гондора южнее Белых Гор. За Лефнуи находился полуостров Андраст , который тянулся через Залив Бельфалас до Моря. Андраст был населен скрытным народом Друэдайн . Народ Гондора никогда там не жил, хотя на полуострове находилась береговая охрана и были построены маяки.
Южные провинции были соединены дорогами. Южный Тракт шёл из Минас Тирит через Лоссарнах и Лебеннин к Пеларгиру. Из Пеларгира - на запад к Линхиру и далее на северо-запад через Этринг и Калембель. Тракт проходил через узкий проход под названием Шея Тарланга и заканчивался у Холма Эреха.
Анориэн находился севернее Белых Гор у восточного окончания гряды. Границей Анориэна на востоке был Андуин, а на севере - Энтава . На западе река Меринг отделяла Анориэн от Рохана . Великий Западный Тракт вёл через Анориэн из Минас Тирита к Рохану и далее соединялся с Южно-Северным Трактом , ведущим к Северному Королевству Арнор .
Халифириэн был последним из семи Сигнальных Холмов Гондора, цепь которых тянулась через Анориэн. Сигнальные огни зажигались в случае, когда Гондору требовалась помощь Рохана. Остальные Сигнальные Холмы: Каленхад , Мин-Риммон и Эрелас , которые находились у подножия Белых Гор, а также Нардол , Эйленах и Амон Дин , расположенные в Друаданском Лесу в восточном Анориэне.
Друаданский Лес был населён народом Друэдайн. Они были скрытны и обычно прятались, когда странники входили в их лес. Между Друаданским Лесом и Белыми Горами находилась Долина Каменных Телег . Путь через неё использовали для транспортировки камня из карьера на западном краю леса в Минас Тирит.
Минас Тирит была крепостью, огромным семиярусным городом у подножия Горы Миндоллуин у восточного края Белых Гор. Город окружали богатые угодья Полей Пеленнора , которые были ограждены стеной, называемой Раммас Эхор . Минас Тирит была столицей Гондора на протяжении второй половины Третьей Эпохи.
Исконной столицей Гондора был Осгилиат . Этот большой красивый город стоял на реке Андуин примерно в 15 милях к северо-западу от Минас Тирит. Осгилиат находился по обе стороны реки, и большой мост соединял две части города. Западная часть этой столицы находилась в Анориэне, а восточная - в Итилиэне.
Итилиэн был чудесной зеленой землей между Андуином и Горами Тени на границе Мордора. Итилиэн был ограничен на севере холмами Эмин Муиль и Изболотьем , Мёртвыми Болотами . Южной границей была река Порос . Харадская Дорога шла с юга через Переправы Пороса и Итилиэн к Чёрным Вратам Мордора.
Айзенгард был крепостью, построенной гондорцами для защиты прохода между Туманными Горами и западной оконечностью Белых Гор. С другой стороны прохода была построена другая крепость, Хельмова Падь .
Саурон тайно вернулся в Мордор. Он был в ярости от того, что Дунэдайн выжили после Падения Нуменора и создали королевство у его границ. В 3429 году Саурон напал на Гондор и захватил Минас Итиль. Исильдур отступил и отправился на север, в Арнор, пока Анарион остался, чтобы защищать Гондор. Анарион распорядился удерживать Осгилиат и оттеснить вражеские войска обратно в Мордор, но у него не было достаточной мощи, чтобы сокрушить Саурона.
Хьярмендакиль I умер в 1149 году. После него правителем стал его сын Атанатар II . Его звали Атанатар Алкарин, что значило «Славный», но его слава была лишь в роскоши и великолепии, но никак не в свершениях. Он довольствовался достижениями отца и не прилагал никаких усилий. В его правление начался упадок и ослабление защиты Гондора.
В 1226 году Атанатара II сменил его сын Нармакиль I , который был так же ленив. Нармакиль не желал исполнять обязанности Короля и отказался от трона в пользу своего племянника Миналкара , поскольку не имел сыновей. Миналкар был назначен Регентом в 1240 году.
Миналкар был сильным правителем. Он укрепил связи с людьми Севера, жившими в Рованионе , на широких равнинах восточнее и южнее Темнолесья. Миналкар понял ценность союзника, который стоял бы между Гондором и Истерлингами из-за Моря Рун. Однако некоторые северяне заключили союзы с Истерлингами, в надежде разбогатеть и усилиться. Чтобы избежать этого, Миналкар в 1248 году нанёс Истерлингам решающий удар.
После победы Миналкар также взял имя Ромендакиль, «Победитель Востока», как и его предок Таростар. Ромендакиль построил форты вдоль западных берегов Андуина между Эмин Муилем и Светлимой . Громадные статуи Аргоната стояли с обеих сторон реки, чтобы обозначить границу, которую страннику было запрещено пересекать без разрешения.
Ромендакиль принял Северян к себе на службу и в 1250 году отправил своего сына Валакара в качестве посла к королю Рованиона Видугавиа . Валакар окунулся в быт Северян и влюбился в дочь короля, Видумави . Ромендакиль дал ему разрешение на свадьбу, чтобы не ставить под угрозу отношения с Севером. В 1255 году Видумави родила Валакару сына, которого назвали Винитхария на языке Северян и Эльдакар на языке Гондора.
Ромендакиль отозвал Валакара в Гондор в 1260 году. Сначала жена и дети Валакара были радушно приняты. Видумави приняла имя Галадвен и обучилась языку и обычаям Гондора.
В 1294 году дядя Ромендакиля Нармакиль I умер. После него править стал его брат Калмакиль , приходившийся Ромендакилю отцом. Но Калмакиль также не желал принимать на себя обязанности короля, так что Ромендакиль продолжил правление Гондором в качестве Регента, пока официально не стал Королём Ромендакилем II в 1304 году, после смерти Калмакиля.
Жена Валакара умерла в 1332 или 1344 году. Её жизнь была длинной по меркам Северян, но слишком короткой для Дунэдайн. Некоторые Гондорцы считали, что Валакар совершил ошибку, женившись на женщине ненуменорской крови. Они также возмущались тем, что Северяне были на службе у Ромендакиля.
Ромендакиль II умер в 1366 году. Его сменил Валакар. Эльдакар теперь стал наследником трона, и всё большее количество Гондорцев были против того, чтобы следующим Королём их страны был полукровка. Эта точка зрения была особенно популярна в южных провинциях Гондора, где под конец правления Валакара начались мятежи.
В 1432 году Эльдакар стал Королём, и вместе с тем началась Распря Родичей . Повстанцев возглавлял Кастамир , внук младшего брата Ромендакиля II. Кастамир был командующим флотом, и многие его последователи были родом с прибрежных областей, включая Пеларгир и Умбар. Эльдакар оказал ожесточенное сопротивление, его поддерживали Северяне и многие Гондорцы, особенно жители Северного Гондора.
Эльдакара и его последователей осадили в Осгилиате войска Кастамира. Защитники сопротивлялись, как только могли, но в 1437 году Кастамир захватил столицу. Город был сожжён и Звёздный Купол , в котором хранился палантир Осгилиата, был разрушен. Сам же палантир был утерян навсегда в водах Андуина. Воины Кастамира казнили многих защитников Осгилиата, в числе которых был старший сын Эльдакара, Орнендиль . Эльдакар со многими своими людьми скрылся в Рованионе.
Кастамир захватил трон Гондора и правил в качестве Короля десять лет. Он перенес столицу в Пеларгир и сосредоточился на флоте Гондора, пренебрежительно отнесясь к земле.
Из-за своей жестокости во время осады Осгилиата Кастамир не пользовался любовью у Гондорцев Севера, и эта жестокость продолжалась на протяжении его правления.
Эльдакар ждал своего часа, пока не удостоверился, что его возвращение будет поддержано большинством Гондорцев. В 1447 году он прибыл в Гондор с войском Северян и Гондорцев из Каленардона, Анориэна и Итилиэна. Во время битвы у переправы через Эруи Эльдакар убил Кастамира и вернул себе трон Гондора.
Многие Гондорцы погибли в той битве. Потом многие Северяне, поддержавшие Эльдакара, остались в Гондоре и заключили браки с Дунэдайн. Сыновья Кастамира со своими приспешниками отступили к Пеларгиру и оттуда отплыли в Умбар в 1448 году. Повстанцы основали там королевство и стали известны как Корсары . Они совершали набеги на побережья Гондора и нападали на его корабли. Вскоре повстанцы объединились с Харадом, и Умбар стал крепостью врагов Гондора. Область севернее реки Харнен, известная как Южный Гондор , больше не была под властью Короля, а перешла к Корсарам. Гондор также потерял власть над правителями Харада.
Эльдакар умер в 1490 году в возрасте 235 лет. Продолжительность его жизни не уменьшилась вследствие его смешанной крови, как некоторые опасались. Но с течением лет продолжительность жизни Дунэдайн становилась всё меньше. Во многом это было связано с тем, что долгая жизнь была дарована Нуменорцам в награду за их помощь в противостоянии Морготу . Теперь же Нуменор был уничтожен, и потомки Нуменорцев переселились в Средиземье, так что дар долголетия начал увядать.
Два года спустя, в 1636, опустошительная чума пришла с Востока. Великая Чума была делом рук Саурона, который наслал её, чтобы ослабить врагов. Чума распространилась по Средиземью и задела множество народов, даже Хоббитов в Шире . Гондор был сильно ослаблен Чумой. Множество Гондорцев умерло, вместе с ними - Король Телемнар и все его дети. Племянник Телемнара Тарондор унаследовал трон королевства.
В 1851 году у Гондора появился новый враг - Люди с востока, называвшиеся Наездниками на Колесницах , потому что они путешествовали на повозках, или колесницах, и использовали их в битвах. Наездники на Колесницах были направлены на Гондор посланцами Саурона. Враги пришли в Рованион, где жили Северяне, из-за Моря Рун. Северяне были слишком ослаблены Чумой, и не могли оказать достойного сопротивления.
В 1856 году Нармакиль повел армию против Наездников на Колесницах. К гондорцам присоединились Северяне, которых вёл Мархари . Они схватились в Битве на Равнинах южнее Темнолесья. Нармакиль II был убит, и Гондорцы отступили. Северяне прикрывали отступление, и Мархари пал в бою. Гондор потерял территорию восточнее Андуина, за исключением Итилиэна.
Наездники на Колесницах также понесли потери и отложили планы нападения на Гондор. Вместо этого они захватили земли Северян. Многие Северяне были убиты и порабощены, но остальные, под предводительством Мархвини , сына Мархари, переселились в долины Андуина. Они стали известны как Эотеод .
В 1940 году возобновились связи между Гондором и Арнором. Арнор уже давно был разделён на три меньших королевства, из которых уцелел Артедайн . Арафант был Королём Артедайна в то время. Сын Арафанта Арведуи женился на дочери Ондохера Фириэли . Ондохер и Арафант держали совет, хотя ни один из них не мог выделить средства для помощи другому. Они осознали, что угроза обоим королевствам исходит от общего Врага, но не знали, что это был Саурон.
Эотеод предупредили Короля Гондора, что Наездники на Колесницах собирают силы. Ондохер также опасался атаки на Гондор с Юга, поэтому он разделил войска на Северную и Южную армии. В действительности Наездники на Колесницах заключили союз с Кхандом и Харадом, и в 1944 году организовали атаку на Гондор с двух фронтов.
Южную армию Гондора возглавлял полководец Эарниль . Он вёл войска из Пеларгира через Андуин в Итилиэн. Эарниль расположил армию на расстоянии около 40 миль севернее реки Порос и позволил Харадрим пересечь реку, после чего атаковал и разбил их.
Ондохер повёл Северную Армию навстречу Наездникам на Колесницах. С ним отправился его старший сын, Артамир , а своему младшему сыну, Фарамиру , Ондохер велел остаться в Минас Анор, чтобы род Королей не прервался. Но Фарамир не подчинился, и тайно отправился на битву с войском союзников Гондора Эотеод.
Ондохер намеревался вести войска на север через Итилиэн к Дагорладу, но когда он находился у Чёрных Врат Мордора, то обнаружил, что Наездники на Колесницах устроили засаду в тени Пепельных Гор . Войска Ондохера были не готовы к бою и ошеломлены нападением Наездников. Король, а также его сыновья Артамир и Фарамир были убиты. Остатки войска отступили.
Наездники на Колесницах решили, что уничтожили всю армию Гондора, и путь к королевству свободен. Наездники разбили лагерь и начали праздновать победу. Они были в изумлении от появления Эарниля, ведущего Южную и остатки Северной армии. Эарниль разбил Наездников в Битве у Лагеря и оттеснил их к Мёртвым Болотам.
Смерть Ондохера и обоих его сыновей оставила Гондор без короля. Арведуи из Северного королевства пытался заявить права на трон. Его претензии были основаны на том, что он был потомком Исильдура, а также его жена Фириэль была единственным потомком Ондохера. Совет Гондора , главой которого был Пелендур , Наместник Короля Ондохера, отказал, потому что Гондором правили потомки Анариона, а не Исильдура, а также потому, что преемственность по женской линии была недействительной.
В 1945 году полководец-победоносец Гондора стал Королём Эарнилем II. Эарниль был родственником Ондохера, и его кандидатура была единогласно поддержана народом Гондора. Эарниль дал обещание Арведуи, что Гондор придет на помощь Северному Королевству в случае беды.
В 1973 году Эарниль II получил сообщение от Арведуи, что Король-Чародей из Ангмара готовится к нападению на Северное Королевство. Эарниль собрал настолько большой флот, насколько мог, и отправил его на север под командованием своего сына Эарнура . Но к тому времени, как в 1975 году прибыл флот, Король-Чародей захватил северную столицу, Форност , а Арведуи погиб.
Войска Эарнура соединились с Дунэдайн Севера и Эльфами Линдона и Ривенделла . Они разбили войско Лорда Назгул в Битве за Форност . Эарнур преследовал Короля-Чародей, но когда тот обратился к нему лицом, не смог усмирить своего испугавшегося коня. Лорд Назгул бежал с севера.
В 1980 году Король-Чародей прибыл в Мордор, где обосновались остальные восемь Назгул. Они осадили Минас Итиль в 2000 году и захватили её двумя годами спустя. Вместе с тем они захватили палантир, Камень Итиля. Минас Итиль с тех пор называлась Минас Моргул, что значит «Крепость Тёмных Сил»; в то же время Минас Анор стала зваться Минас Тирит - «Крепость Стражи».
Эарниль II умер в 2043 году. Королём Гондора стал Эарнур. Король-Чародей ненавидел Эарнура за его роль в Битве за Форност, поэтому вызвал на поединок лицом к лицу. Эарнур сожалел о своей неудаче в противостоянии Королю-Чародею в Битве за Форност и собирался согласиться, но его разубедил Наместник Мардиль Воронвэ .
Но когда Король-Чародей повторил вызов в 2050 году, Эарнур не ответил отказом. Он оставил Корону Гондора на гробнице отца в Доме Королей , отправился в Минас Моргул, и больше его никто не видел. Считалось, что Эарнур мучительно погиб от руки Короля-Чародея.
Так как судьба Короля Гондора была неизвестна, Наместник правил в его отсутствие. Эарнур не женился и не оставил детей, и не было ни одного законного наследника трона. За века королевская кровь убыла. У Дунэдайн было всё меньше детей, они смешивались с другими народами, и также понесли большие потери в битвах и во время Чумы.
Таким образом, династия Королей Гондора прервалась, и управление страной перешло к Наместникам. Правящие Наместники были наделены всеми полномочиями Короля, но принимали присягу «править во имя Короля, пока он не вернётся». Они носили белый жезл как символ службы, а не власти, и сидели на кресле у подножия королевского трона, который был пуст. На вершине Белой Башни белое знамя наместников заменило королевское чёрное знамя с символом Белого Древа и Семи Звёзд.
Мардиль Воронвэ был первым Правящим Наместником Гондора. Во время его правления начался Бдительный Мир , когда Гэндальф пробрался в Дол Гулдур, а Саурон сбежал и скрылся на Востоке. Назгул оставались в Минас Моргул, но враги перестали нападать на Гондор с Севера и Юга.
Бдительный Мир продлился несколько столетий, и за это время защита Гондора ослабла. Форты вдоль Андуина, охранявшие восточные границы Гондора, были заброшены. В Айзенгарде и Агларонде больше не располагались гондорские войска.
Род наместников продолжался от отца к сыну, или ближайшему родственнику мужского пола. После Мардиля Воронвэ правили Эрадан , Херион , Белегорн , Хурин I , Турин I и Хадор . Хадор прожил 150 лет, но он был последним, кто жил так долго, и сроки жизни начали уменьшаться после него. Преемником Хадора был Барахир , которого сменил Диор . Диор не оставил потомков, и после него правил Денетор I , сын его сестры Риан .
В правление Денетора I закончился Бдительный Мир. В 2460 году Саурон вернулся в Дол Гулдур. Враги Гондора возобновили нападения. В 2475 году армия Уруков под предводительством Назгул вторглась в Итилиэн. Они захватили Осгилиат и разрушили мост через Андуин. Сын Денетора I Боромир разбил армию Уруков и изгнал их из Итилиэна, но опустошенный Осгилиат остался в руинах. Моргульские раны сократили жизнь Боромира. Он сменил отца в 2477 году, но правил всего двенадцать лет и умер в 2489.
Саурон тайно возвратился в Мордор в 2942 году и стал наращивать мощь. Он дал о себе знать в 2951 году, когда начал отстраивать Барад-дур. В 2954 г. произошло извержение Роковой Горы , и Итилиэн был покинут всеми, кроме Следопытов Итилиэна.
В 2953 году Эктелион II сменил Тургона. Он призвал на службу многих доблестных людей. Среди них был воин, которого звали Торонгиль. В 2980 году Торонгиль нанес предупреждающий удар Умбарским Корсарам, так как они начали представлять угрозу для Гондора. Затем этот воин таинственно покинул Гондор точно так же, как и прибыл туда.
Эктелион II умер в 2984 году, и его сын Денетор II стал последним, двадцать шестым Правящим Наместником Гондора. Денетор узнал, что Торонгиль - не кто иной, как Арагорн , Предводитель Дунэдайн Севера и Наследник Исильдура. Денетор понял, что Арагорн мог заявить права на трон Гондора. Хотя обязанностью Наместника было уступить трон Гондора законному Королю, Денетор считал, что Гондором должен править не наследник Исильдура, а наследник Анариона. Он также считал, что Дунэдайн Севера потеряли титул и достоинство с тех пор, как около тысячи лет тому назад пало Северное Королевство.
Денетор верил, что ему назначено править Гондором в его труднейшие времена. В начале своего правления он отбил Осгилиат у Саурона и ввёл туда войска в качестве первой линии защиты против Мордора. Наместник также пытался разузнать планы Саурона при помощи палантира Минас Тирит. Однако Тёмный Властелин овладел палантиром Минас Моргул, и ему скоро стало известно о Денеторе. Саурон был бессилен совратить Наместника или сломать его волю, но со временем он стал способен управлять видениями Денетора в палантире.
В 3017 году в Минас Тирит прибыл Гэндальф. Он стал подозревать, что Единое Кольцо, потерянное Исильдуром в Ирисной Низине, оказалось в руках Хоббита по имени Фродо Бэггинс из Шира. Маг нашёл свиток, в котором Исильдур описывал надпись на Кольце, и подтвердил свои догадки.
20 июня 3018 года началась Война Кольца . Саурон отправил войска под предводительством Короля-Чародея на Осгилиат. Сыновья Денетора Боромир и Фарамир отстояли западную сторону Реки и обрушили мост. Однако Тёмный Властелин затеял эту битву лишь для проверки сил Гондора и прикрытия Назгул, выехавших на поиски Кольца, и, как только цель была достигнута, Саурон прекратил атаку.
Фарамир и Боромир видели сон о Проклятии Исильдура, которое принесёт гибель Средиземью, хотя никто из них не знал, что это значит. Боромир отправился в Ривенделл за ответом. Он присутствовал на Совете Эльронда и узнал, что Проклятьем Исильдура было Единое Кольцо. Совет сделал вывод, что навсегда победить Саурона можно, лишь уничтожив Кольцо в огне Роковой Горы. Фродо Бэггинс вызвался выполнить эту миссию. Боромир и Арагорн сопровождали его в качестве членов Братства.
Боромир был искушаем Кольцом, и к Человеку пришла ложная мысль, что Единое Кольцо можно использовать против Саурона, чтобы спасти Гондор. 26 февраля 3019 года у Амон Хена он пытался отобрать Кольцо у Фродо. Хоббит сбежал и покинул Братство, отправившись в Мордор с Сэмом Гэмджи . На Братство напали Урук-Хай, посланные Саруманом, чтобы захватить Хоббитов с Кольцом. Боромир погиб, защищая Мерри Брендибака и Пиппина Тука . Прежде чем Гондорец умер, Арагорн нашёл его и дал клятву, что Минас Тирит не падёт.
Фарамир и Денетор услышали издалека звук Рога Боромира . Фарамир видел погребальную лодку своего брата, плывущую вниз по Андуину, а разрубленный рог позже нашли в реке. Наместник был убит горем от потери любимого сына.
Арагорн отправился за Мерри, Пиппином и их захватчиками. В Рохане он встретил Эомера , племянника Короля Теодена , и присоединился к Рохиррим в Хельмовой Пади. В ночь с 3 на 4 марта Рохиррим одержали победу над армией Сарумана в Битве за Хельмову Падь и заключили Сарумана в Айзенгарде.
Арагорн завладел палантиром Ортанка и пользовался им для противостояния с Сауроном. Тёмный Властелин увидел, что меч , отрубивший ему руку с Кольцом, был перекован, и что явился Наследник Исильдура. Саурон опасался, что Арагорн завладел Единым Кольцом и попытается использовать Кольцо против него, поэтому поспешил с подготовкой наступления на Гондор.
Армии Людей, служивших Саурону, собирались в Мордоре с Востока и Юга. Фарамир и Следопыты Итилиэна устроили засаду на одну из частей войска Харадрим. В Итилиэне Фарамир встретил Фродо и Сэма. Фарамир узнал, что Фродо несёт Кольцо, но не испытал искушение отобрать его.
До Минас Тирит дошли новости о том, что флот Корсаров Умбара приближается к устью Андуина. Денетор распорядился зажечь Сигнальные Огни, прося помощи у Рохана. Наместник также отправил в Рохан гонца с Красной Стрелой , напоминая Теодену о клятве, данной его предком Эорлом.
Арагорн также видел прибытие Корсаров через палантир и решил сократить путь, пройдя Путём Мёртвых, чтобы остановить врагов. Он призвал Мёртвых , обитавших там с тех пор, как Исильдур проклял их за то, что они не сдержали клятву сражаться с Сауроном в Войне Последнего Союза . Признав Арагорна как наследника Исильдура, Мёртвые последовали за ним в Пеларгир и захватили флот Корсаров. Когда они сдержали клятву, Арагорн отпустил их покоиться с миром.
9 марта войска из южных провинций Гондора прибыли в Минас Тирит для защиты города от армии Саурона. Гэндальф и Перегрин Тук прибыли туда в тот же день. Перегрин дал клятву верности Денетору и стал Стражем Цитадели. Фарамир возвратился в Минас Тирит на следующий день, преследуемый Назгул на крылатой твари. Он сообщил о том, что видел Фродо, и Наместник рассердился, что Фарамир не принес Кольцо в Гондор.
10 марта настал День без Рассвета . Тьма распростёрлась из Мордора, усиливая войска Саурона. Армия Орков из-за Чёрных Врат захватила остров Кайр Андрос и пересекла Андуин севернее Минас Тирит. Они перекрыли Великий Западный Тракт, рассчитывая не позволить Рохиррим прийти на помощь Гондору. В ту ночь Король-Чародей вывел основные войска из Минас Моргул и направил их к Осгилиату.
Денетор отправил Фарамира защищать Осгилиат, но его отряд был оттеснён и вынужден отступить. 13 марта войска Короля-Чародея прорвали оборону Раммас Эхора и захватили Поля Пеленнора . Крепость Минас Тирит была осаждена.
Фарамира доставили в Минас Тирит тяжело раненным. Наместник отказался от защиты города, и Гэндальф взял командование на себя. Денетор увидел через палантир флот Корсаров, и это убедило его в том, что поражение Гондора неминуемо. Он не знал, что кораблями командовал Арагорн, идущий на помощь в Минас Тирит.
15 марта Денетор совершил самоубийство - сжёг себя заживо на погребальном костре. Он потерял всякую надежду на победу над Сауроном, и даже если бы был возможен краткий перерыв, Денетор не желал отдавать правление Гондором Арагорну. Наместник пытался сжечь вместе с собой и Фарамира, но Гэндальф спас его.
Врата Минас Тирит были разрушены громадным тараном под названием Гронд . Город был спасён на рассвете, с прибытием Рохиррим. Король Теоден Роханский был убит, но его племянница, Эовин , вместе с Мерри Брендибаком победили Короля-Чародея. Арагорн прибыл с подкреплением, и вражеские войска были разбиты в Битве на Пеленнорских Полях . Арагорн исцелил Фарамира, Эовин и Мерри, которые были больны из-за касания Короля-Чародея.
Арагорн повел армию к Чёрным Вратам, чтобы отвлечь внимание Саурона от Фродо, находившегося в Мордоре. 25 марта Войско Запада сразилось с армиями Саурона в Битве при Моранноне . Затем Единое Кольцо было уничтожено в пламени Роковой Горы, и Тёмный Властелин был повержен. Мордор пал, и войска Саурона погибли в битве или разбежались.
1 мая Арагорн был коронован как Король Элессар. Королевства Арнора и Гондора вновь объединились. Арагорн нашел росток белого Древа, и оно было посажено заново в Минас Тирит. Король назначил Фарамира Наместником и восстановил Большой Совет Гондора во главе с Фарамиром, Принцем Имрахилем из Дол Амрота и другими Лордами Областей и Военачальниками.
Король Элессар помиловал Истерлингов, сражавшихся за Саурона, и заключил мир с Харадрим. Он отправил гонцов по всем землям и отправился сам - вместе с Эомером Роханским - изгнать оставшееся зло и принести мир народам Средиземья.
Король Элессар отдал Друаданский Лес во владение Друэдайн и запретил другим Людям входить в него. Также он провозгласил Шир свободной землёй под защитой Короля и издал приказ, согласно которому ни один Человек не мог войти туда. Тан , Мастер Бакленда и Мэр Мичел Делвинга стали Советниками Северного Королевства. Независимые государства Дейла и Одинокой Горы стали Союзниками Объединённого Королевства.
Король Элессар умер в 120 году Четвёртой Эпохи . Сын Арагорна, Эльдарион , сменил его и стал Королём Объединённого Королевства Арнора и Гондора. Матерью Эльдариона была Арвен , так что в нём и его потомках текла эльфийская кровь. Он правил по крайней мере до 220 года Четвёртой Эпохи. Было предсказано, что королевство Эльдариона будет великим, и что оно пребудет под властью его потомков ещё на сто человеческих поколений.
Карта Гондора
Важные даты
Вторая эпоха:
2350 - Нуменорцы основали гавань Пеларгир возле Устья Андуина.
3119 - рождение Элендиля.
3209 - рождение Исильдура.
3219 - рождение Анариона.
3262 - Ар-Фаразон привозит Саурона в Нуменор.
3318 - рождение сына Анариона Менельдиля.
3319 - Ар-Фаразон пытается завоевать Бессмертные Земли. Нуменор уничтожен. Верные бегут в Средиземье.
3320 - основаны королевства Арнор и Гондор. Саурон возвращается в Мордор.
3399 - рождение сына Менельдиля Кемендура.
3429 - Саурон атакует Гондор. Анарион остаётся защищать Гондор, пока Исильдур направляется на Север в Арнор.
3430 - Элендиль и Гиль-галад создают Последний Союз против Саурона.
3434 - Армия Последнего Союза побеждает войска Саурона в Битве у Дагорлада. Саурон осаждён в Барад-дуре.
3440 - Анарион гибнет в битве.
3441 - Элендиль и Гиль-галад побеждают Саурона, но и сами гибнут. Исильдур забирает Единое Кольцо, и дух Саурона покидает своё тело.
Третья эпоха:
2 - Исильдур сажает росток Белого Древа в Минас Аноре. Он оставляет сына Анариона, Менельдиля, править Гондором, а сам отправляется в Арнор, чтобы принять власть над Северным Королевством. Исильдур гибнет от рук Орков в Ирисной Низине. Единое Кольцо потеряно в вода Андуина. Менельдиль становится третьим Королем Гондора.
3 - Охтар приносит обломки Нарсиля в Ривенделл.
10 - сын Исильдура Валандиль становится Королём Арнора. Он не заявляет права на оба королевства. Арнор и Гондор разделились.
48 - рождение сына Кемендура Эарендиля.
136 - рождение сына Эарендиля Анардиля.
158 - смерть Менельдиля. Кемендур становится четвёртым Королём Гондора.
222 - рождение сына Анардиля Остохера.
238 - смерть Кемендура. Эарендиль становится пятым Королём Гондора.
310 - рождение сына Остохера Таростара (позже - Ромендакиль I).
324 - смерть Эарендиля. Анардиль становится шестым Королём Гондора.
397 - рождение сына Таростара Турамбара.
411 - смерть Анардиля. Остохер становится седьмым Королём Гондора.
420 - Король Остохер восстанавливает и расширяет Минас Анор, и Короли Гондора живут там летом.
480 - рождение сына Турамбара Атанатара I.
490 - Истерлинги впервые нападают на Гондор.
492 - смерть Остохера. Таростар становится восьмым Королём Гондора.
500 - Таростар побеждает Истерлингов и берет имя Ромендакиль I, «Победитель Востока».
541 - Истерлинги вновь атакуют Гондор, Ромендакиль I погибает в битве. Турамбар становится девятым Королём Гондора. Он мстит за смерть отца и захватывает территории на востоке.
570 - рождение сына Атанатара I Сириондиля.
654 - рождение сына Сириондиля Тараннона.
667 - смерть Турамбара. Атанатар I становится десятым Королём Гондора.
736 - рождение Эарниля I, племянника Тараннона.
748 - смерть Атанатара I. Сириондиль становится одиннадцатым Королём Гондора.
820 - рождение сына Эарниля, Кирьяндиля.
830 - смерть Сириондиля. Тараннон становится двенадцатым Королём Гондора. Он берёт себе имя Фаластур, что значит «Повелитель Берегов», потому что ему удалось расширить территорию Гондора вдоль берегов на запад и юг от Устья Андуина.
899 - рождение сына Кирьяндиля Кирьяхера (позже стал известен под именем Хьярмендакиль I).
913 - смерть Тараннона Фаластура. У него не было детей, поэтому его племянник Эарниль I становится тринадцатым Королём Гондора.
933 - Эарниль I захватывает Умбар.
936 - Эарниль I погибает в море. Кирьяндиль становится четырнадцатым Королём Гондора.
977 - рождение сына Кирьяхера Атанатара II.
1015 - Харадрим отбивают Умбар. Король Кирьяндиль убит. Кирьяхер становится пятнадцатым Королём Гондора.
1049 - рождение старшего сына Атанатара II Нармакиля I.
1050 - Кирьяхер побеждает Харадрим и завоёвывает юг. Он берёт имя Хьярмендакиль I, «Победитель Юга». Гондор достигает пика своей мощи. Саурон возвращается с Востока и тайно строит в Зеленолесье крепость Дол Гулдур.
1058 - рождение младшего сына Атанатара II, Калмакиля.
1126 - рождение сына Калмакиля Миналкара (позже известного как Ромендакиль II).
1149 - смерть Хьярмендакиля II. Атанатар II становится шестнадцатым Королём Гондора. В его правление начинается упадок Гондора.
1194 - рождение Валакара, сына Миналкара.
1226 - смерть Атанатара II. Нармакиль I становится семнадцатым Королём Гондора.
1240 - Нармакиль I назначает своего племянника Миналкара регентом.
1248 - Миналкар сокрушает большое войско Истерлингов и берёт имя Ромендакиль II.
1250 - Ромендакиль II отправляет своего сына Валакара в качестве посла к королю Рованиона Видугавии. Вскоре Валакар женится на дочери Видугавии Видумави.
1255 - рождение Эльдакара, сына Валакара.
1259 - рождение Кастамира.
1260 - Ромендакиль II отзывает Валакара обратно со двора Видугавии.
1294 - смерть Нармакиля I. У него не было детей, и его брат Калмакиль становится восемнадцатым Королём Гондора. Ромендакиль II продолжает править от имени Короля.
ок. 1300 - пробуждение зла становится явным в Средиземье.
1304 - смерть Калмакиля. Ромендакиль II становится девятнадцатым Королём Гондора.
1330 - рождение Алдамира, второго сына Эльдакара.
1332 или 1344 - смерть Видумави, жены Валакара.
1366 - смерть Ромендакиля II. Валакар становится двадцатым Королём Гондора.
1391 - рождение сына Алдамира Виньяриона (позже известного как Хьярмендакиль II).
1432 - смерть Валакара. Эльдакар становится двадцать первым Королём Гондора. Начинается Распря Родичей.
1437 - Кастамир захватывает Осгилиат и становится двадцать первым Королём Гондора. Эльдакар отступает в Рованион. Его сын Орнендиль убит.
1447 - Эльдакар возвращается в Гондор. Он убивает Кастамира в Битве у переправы Эруи и возвращает себе трон Гондора. Сыновья Кастамира отступают в Пеларгир, осажденный Эльдакаром.
1448 - сыновья Кастамира и их последователи отступают и захватывают Умбар.
1454 - рождение Минардиля, сына Виньяриона.
1490 - смерть Эльдакара. Алдамир становится двадцать третьим Королём Гондора.
1516 - рождение Телемнара, сына Минардиля.
1540 - Алдамир погибает в битве с Харадрим и Умбарскими корсарами. Виньярион становится двадцать четвертым Королём Гондора.
1551 - Виньярион побеждает Харадрим и берет имя Хьярмендакиль II, «Победитель Юга».
1577 - рождение Тарондора, племянника Телемнара.
1621 - смерть Хьярмендакиля II. Минардиль становится двадцать пятым Королём Гондора.
1632 - рождение Телумехтара, сына Тарондора.
1634 - Пеларгир атакован Корсарами, а Минардиль убит. Телемнар становится двадцать шестым Королём Гондора.
1635 - Великая Чума распространяется с Востока, сперва появившись в Рованионе среди Северян.
1636 - Великая Чума опустошает Гондор. Телемнар и его сыновья гибнут. Племянник Телемнара Тарондор становится двадцать седьмым Королём Гондора. Белое Древо гибнет.
1640 - Тарондор переносит Столицу в Минас Анор и сажает росток Белого Древа. Осгилиат начинает превращаться в руины. Мордор остаётся без охраны.
1684 - рождение Нармакиля II, сына Телумехтара.
1736 - рождение Калимехтара, сына Нармакиля II.
1787 - рождение Ондохера, сына Калимехтара.
1798 - смерть Тарондора. Телумехтар становится двадцать восьмым Королём Гондора.
1810 - Телумехтар отвоевывает Умбар и временно изгоняет оттуда Корсаров.
1850 - смерть Телумехтара. Нармакиль II становится двадцать девятым Королём Гондора.
1851 - начинаются атаки на Гондор Наездников на Колесницах.
1856 - Нармакиль гибнет в Битве на Равнинах против Наездников. Калимехтар становится тридцатым Королём Гондора. Гондор теряет все земли восточнее Андуина, кроме Итилиэна.
1879 - рождение Пелендура.
1883 - рождение Эарниля II.
1899 - Калимехтар побеждает Наездников на Колесницах на Дагорладе.
1900 - Калимехтар строит Белую Башню в Минас Анор.
1919 - рождение Ворондиля, сына Пелендура.
1928 - рождение Эарнура, сына Эарниля.
1936 - смерть Калимехтара. Ондохер становится тридцать первым Королём Гондора.
1940 - Гондор и Арнор возобновляют связь и выясняют, что у них общий враг. Дочь Ондохера Фириэль выходит замуж за Арведуи, короля Северного Королевства.
1944 - Наездники на Колесницах заключают союз против Гондора с Кхандом и Ближним Харадом. Ондохер и его сыновья погибают. Эарниль разбивает силы врага в Южном Итилиэне и выигрывает Битву в Лагере. Арведуи из Северного Королевства пытается заявить права на трон Гондора, но его претензии отклоняют.
1945 - Эарниль II становится тридцать третьим Королём Гондора.
1960 - рождения сына Ворондиля, Мардиля Воронвэ.
1973 - Ангмарский Король-Чародей готовит нападение на Артедайн. Арведуи просит помощи у Гондора.
1974 - Король-Чародей вторгается в Артедайн и захватывает Форност. Северное Королевство прекращает существование.
1975 - Арведуи тонет во Льдах Форохеля. Эарнур направляет флот в Линдон. Король-Чародей побежден в Битве за Форност.
1976 - Аранарт, сын Арведуи, берёт титул Предводителя Дунэдайн.
1980 - Король-Чародей прибывает в Мордор и собирает Назгул, чтобы приготовиться к возвращению Саурона.
1998 - смерть наместника Пелендура. Ворондиль становится наместником Эарниля II.
1999 - рождение Эрадана, сына Мардиля Воронвэ.
2000 - Назгул осаждают Минас Итиль.
2002 - Назгул захватывают Минас Итиль, которая теперь становится известна как Минас Моргул. Они также получают во владение Камень Итиля.
2029 - смерть Ворондиля. Мардиль Воронвэ становится Наместником Эарниля II.
2037 - рождение Гериона, сына Эрадана.
2043 - смерть Эарниля II. Эарнур становится тридцать третьим Королём Гондора. Лорд Назгул вызывает его на поединок, но Наместник Мардиль уговаривает Эарнура отказаться.
2050 - Король-Чародей вновь вызывает Эарнура на поединок, тот едет в Минас Моргул и пропадает без вести. Род Королей Гондора прерван. Мардиль становится первым Правящим Наместником Гондора.
2063 - Гэндальф направляется в Дол Гулдур. Саурон отступает на Восток. Начинается Бдительный Мир. Назгул затаились в Минас Моргул.
2074 - рождение Белегорна, сына Гериона.
2080 - смерть Мардиля Воронвэ. Эрадан становится вторым Правящим Наместником Гондора.
2116 - смерть Эрадана. Герион становится третьим Правящим Наместником Гондора.
2124 - рождение Хурина I, сына Белегорна.
2148 - смерть Гериона. Белегорн становится четвёртым Правящим Наместником Гондора.
2165 - рождение Турина I, сына Хурина.
2204 - смерть Белегорна. Хурин I становится пятым Правящим Наместником Гондора.
2244 - смерть Хурина I. Турин I становится шестым Правящим Наместником Гондора.
2245 - рождение Хадора, сына Турина I.
2278 - смерть Турина I. Хадор становится седьмым Правящим Наместником Гондора.
2290 - рождение Барахира, сына Хадора.
2328 - рождение Диора, сына Барахира.
2375 - рождение Денетора I, племянника Диора.
2395 - смерть Хадора. Барахир становится восьмым Правящим Наместником Гондора.
2410 - рождение Боромира, сына Денетора I.
2412 - смерть Барахира. Диор становится девятым Правящим Наместником Гондора.
2435 - смерть Диора. Денетор I становится десятым Правящим Наместником Гондора.
2449 - рождение Кириона, сына Боромира.
2460 - заканчивается Бдительный Мир. Саурон возвращается в Дол Гулдур и наращивает мощь.
ок. 2463 - Деагол находит Единое Кольцо, Смеагол убивает его и отбирает Кольцо.
2475 - Уруки под предводительством Назгул вторгаются в Итилиэн. Боромир заставляет их отступить, но Осгилиат опустошён и разрушен.
2477 - смерть Денетора I. Боромир становится одиннадцатым Правящим Наместником Гондора.
2480 - рождение Халласа, сына Кириона.
2489 - смерть Боромира. Кирион становится двенадцатым Правящим Наместником Гондора.
2510 - в Каленардон вторглись Балхоты. Эорл Юный приходит на помощь Гондору в Битве на Полях Келебранта. Кирион отдаёт народу Эорла во владение Каленардон, позже названный Роханом.
2515 - рождение Хурина II, сына Халласа.
2545 - рождение Белектора I, сына Хурина II.
2567 - смерть Кириона. Халлас становится тринадцатым Правящим Наместником Гондора.
2576 - рождение Ородрета, сына Белектора.
2600 - рождение Эктелиона I, сына Ородрета.
2605 - смерть Халласа. Хурин II становится четырнадцатым Правящим Наместником Гондора.
2626 - рождение Эгалмота.
2628 - смерть Хурина II. Белектор I становится пятнадцатым Правящим Наместником Гондора.
2655 - смерть Белектора I. Ородрет становится шестнадцатым Правящим Наместником Гондора. Рождение Берена, сына Эгалмота.
2685 - смерть Ородрета. Эктелион I становится семнадцатым Правящим Наместником Гондора.
2698 - Эктелион I восстанавливает Белую Башню Минас Тирит. Смерть Эктелиона I. Он был бездетным, поэтому его родственник Эгалмот становится восемнадцатым Правящим Наместником Гондора.
2700 - рождение Берегонда, сына Берена.
2743 - смерть Эгалмота. Берен становится девятнадцатым Правящим Наместником Гондора.
2752 - рождение Белектора II, сына Берегонда.
2758 - Гондор атакован с моря Корсарами и Харадцами, но Берегонд отбивает атаку. В Рохан вторгаются Дунландцы. Начало Долгой Зимы.
2759 - смерть короля Рохана Хельма . Фреалаф изгоняет Дунландцев и становится королем Рохана. Берен дает Саруману разрешение поселиться в Изенгарде.
2763 - смерть Берена. Берегонд становится двадцатым Правящим Наместником Гондора. Гондор возвращает свою мощь.
2782 - рождение Торондира, сына Белектора II.
2811 - смерть Берегонда. Белектор II становится двадцать первым Правящим Наместником Гондора.
2815 - рождение Турина II, сына Торондира.
2855 - рождение Тургона, сына Турина II.
2872 - смерть Белектора II. Торондир становится двадцать вторым Правящим Наместником Гондора. Белое Древо засыхает, его семян не остаётся. Засохшее Древо оставляют стоять.
2882 - смерть Торондира. Турин II становится двадцать третьим Правящим Наместником Гондора.
2885 - подстрекаемые послами Саурона, Харадрим вторгаются в Итилиэн. Войска Гондора и Рохана отбивают атаку. Фолкред и Фастред из Рохана убиты.
2886 - рождение Эктелиона II, сына Тургона.
2901 - из-за постоянных набегов мордорских Уруков население Итилиэна покидает свои земли. Построено тайное убежище Хеннет Аннун.
2911 - Жестокая Зима.
2912 - Тарбад разрушен и опустошён из-за весенних наводнений.
2914 - смерть Турина II. Тургон становится двадцать четвёртым Правящим Наместником Гондора.
2930 - рождение Денетора II, сына Эктелиона II.
2941 - Бильбо находит Единое Кольцо. Белый Совет атакует Дол Гулдур. Саурон отступает.
2942 - Саурон тайно возвращается в Мордор.
2950 - рождение Финдуилас , дочери Адрахиля из Дол Амрота.
2951 - Саурон даёт о себе знать: он наращивает мощь и восстанавливает Барад-дур. Эльронд открывает Арагорну его происхождение и отдаёт обломки Нарсиля.
2953 - смерть Тургона. Эктелион II становится двадцать пятым Правящим Наместником Гондора. Саруман убеждает Совет, что Единое Кольцо утеряно в Море, а также заявляет права на Айзенгард как свою собственность.
2954 - Извержение Роковой Горы. Оставшиеся жители покидают Итилиэн.
2976 - Денетор II женится на Финдуилас из Дол Амрота.
2978 - Рождение Боромира, сына Денетора.
2980 - Арагорн побеждает Корсаров, пребывая на службе у Эктелиона под прозвищем Торонгиль.
2983 - рождение Фарамира, сына Денетора.
2984 - смерть Эктелиона II. Денетор II становится двадцать шестым Правящим Наместником Гондора.
2988 - смерть Финдуилас.
ок. 3000 - Мордор покрывается тенью.
3017 - Гэндальф прибывает в Минас Тирит и находит свиток, в котором Исильдур даёт описание Единого Кольца.
19 июня: Фарамиру снится сон о Проклятии Исильдура. 20 июня: Король-Чародей штурмует Осгилиат. Боромир и Фарамир удерживают западный берег Андуина. 4 июля: Боромир отправляется в Ривенделл. 29 сентября: Арагорн предлагает защиту Фродо Бэггинсу, Хранителю Кольца. 24 октября: Боромир прибывает в Ривенделл. 25 октября: на Совете Эльронда решено уничтожить Единое Кольцо в Мордоре. Фродо Бэггинс вызывается выполнить эту миссию. 18 декабря: Эльронд снаряжает Братство в помощь Фродо. В Братство входят Арагорн и Боромир. 25 декабря: Хранители отправляются в поход.
26 февраля: Братство распадается. Фродо вместе с Сэмом отправляется в Мордор. Боромир погибает в попытке защитить Мерри и Пиппина. Фарамир и Денетор слышат эхо рога Боромира. Арагорн отправляется в погоню за похитителями Мерри и Пиппина. 29 февраля: Фарамир видит погребальную лодку Боромира. 1 марта: Фарамир со своим отрядом нападает из засады на Харадрим, продвигающихся к Мордору. 3-4 марта: Битва у Хельмовой Пади; разрушение Айзенгарда. 5 марта: Арагорн овладевает палантиром Ортанка. 6 марта: Арагорн показывается Саурону в палантире. 7 марта: Фарамир встречает Фродо и Сэма в Итилиэне. Он узнаёт, что Фродо хранит Единое Кольцо, но не пытается отобрать его. До Минас Тирит доходят сведения, что флот Корсаров вошел в Устья Андуина. В ночь на восьмое марта зажигаются Сигнальные Огни Гондора. 8 марта: Арагорн идёт Путём Мёртвых и вызывает Клятвопреступников на битву против Корсаров. 9 марта: Гэндальф и Пиппин прибывают в Минас Тирит. Пиппин приносит клятву Денетору. Войска со всего Гондора прибывают в Минас Тирит. Хиргон, посланник Денетора, прибывает в Рохан с Красной Стрелой и просьбой о помощи. 10 марта: День без Рассвета. Король-Чародей выводит из Минас Моргула армию. Фарамир, которого спас Гэндальф, возвращается в Минас Тирит и сообщает Денетору о встрече с Хранителями Кольца. Вражеские войска занимают Кайр Андрос и пересекают Андуин севернее Минас Тирит. 11 марта: Денетор отправляет Фарамира оборонять Осгилиат. 12 марта: армия Короля-Чародея захватывает броды у Осгилиата. Фарамир вынужден отступить к Мощёным Фортам . 13 марта: оборона Раммас Эхора прорвана, и Поля Пеленнора окружены. Фарамир тяжело ранен. Денетор пользуется палантиром и приходит к ложному выводу, что Саурон завладел Единым Кольцом. Арагорн разбивает флот Корсаров в Пеларгире. 14 марта: Наместник отдает командование обороной Минас Тирит Гэндальфу. Через палантир Денетор видит приближение флота, не зная, что им командует Арагорн. Наместник впадает в безумие. 15 марта: Битва на Полях Пеленнора. На кораблях Корсаров прибывает войско Арагорна. Армия Саурона побеждена. Денетор накладывает на себя руки, но Фарамира спасают, и Арагорн излечивает его. 16 марта: Военный совет принимает решение идти к Черным Вратам. 18 марта: Арагорн выводит из Минас Тирит силы Запада. 23 марта: Арагорн отсылает слишком напуганных воинов к Кайр Андросу, чтобы в случае поражения держать оборону. 25 марта: Битва у Мораннона. Единое Кольцо уничтожено, Саурон побеждён. 1 мая: Арагорн становится Королём Гондора. Фарамир становится его Наместником и получает титул Принца Итилиэна. 25 июня: Арагорн находит росток Белого Древа. Канун Дня Середины Лета: Арагорн получает Скипетр Аннуминаса - символ титула Короля Северного Королевства. День Середины Лета: Свадьба Арагорна и Арвен.
3020 - свадьба Фарамира и Эовин.
Четвертая эпоха:
6 - Король Элессар провозглашает Шир свободной землёй под защитой Северного Королевства и запрещает Людям входить в его пределы.
13 - Король Элессар назначает Тана, Хозяина Бэкланда, и Мэра Мичел Делвинга Советниками Северного Королевства.
15 - Король Элессар и Королева Арвен прибывают в Аннуминас. Они встречаются с Пиппином, Мерри и Сэмом у Моста через Брендивин.
31 - Указом Короля Элессара Западные границы вошли в состав Шира.
83 - смерть Фарамира.
120 - Смерть Короля Элессара. Эльдарион становится Королём Воссоединённого Королевства Гондора и Арнора.
Этимология
Го́ндор (Gondor):
Название «Гондор» значит «Земля Камня» от gond - «камень» и dor /ndor - «земля». Страна была названа так, потому что Нуменорцы построили там великолепные каменные города и памятники.
The Silmarillion: «Appendix - Elements in Quenya and Sindarin Names» entries for dor and gond
Ондоно́рэ (Ondonórë):
Квенийская форма названия Гондор. На Квенья оndo означает «камень».
The Lord of the Rings: A Reader’s Companion by Wayne G. Hammond and Christina Scull: «The Great River» p. 347
Южное Королевство (South-kingdom):
Гондор был королевством Дунэдайн Юга, а Арнор - королевством Дунэдайн Севера.
Земля Камня (Stoningland):
Так Гондор называли Рохиррим.
The Return of the King: "The Battle of the Pelennor Fields, " p. 124
Правители Гондора
Дополнительные источники
- The Silmarillion: «Akallabeth» passim; «Of the Rings of Power and the Third Age» passim
- Unfinished Tales: «The History of Galadriel and Celeborn» p. 260, 265; «The Disaster of the Gladden Fields» passim; «Cirion and Eorl» passim; «The Battles of the Fords of Isen» p. 369-70; «The Druedain» p. 383-84; «The Istari» p. 401-402 note 7; «The Palantiri» passim
- The History of Middle-earth, vol. XII, The Peoples of Middle-earth: «The Heirs of Elendil» passim; «The Making of Appendix A» p. 258-60; «Of Dwarves and Men» p. 315-16
- «The Rivers and Beacon-hills of Gondor» by J.R.R. Tolkien, edited by Carl F. Hostetter, commentary by Christopher Tolkien, in Vinyar Tengwar #42, July 2001